Алексей Лобин - Взятие Смоленска и битва под Оршей 1514 г.

На самом деле успехи передовых королевских отрядов были значительно скромнее. Был разбит один из «загонов», отправленных под Оршу с разведывательной целью. Воеводы, упомянутые в письме, занимали низкий ранг в иерархии (на вторых и третьих местах). Воевода В. И. Шадрин ранее упоминается в полку Правой руки малой рати на Вошанах, а затем в тульской армии вторым воеводой в Сторожевом полку [89] Разрядная книга 1475–1598 гг. M., 1966. C. 55–56. . Упомянутый Игнатий Салтыков не был ни убит, ни пленен: в 1514 г. он действительно числился как второй воевода Правой руки в рати кн. Б. И. Горбатого и М. Ю. Захарьина [90] Разрядная книга 1475–1605 гг. T. I. Ч. I. С. 143. , отправленной к Мстиславлю. Но в 1519 г. его имя упомянуто в числе воевод Передового полка, шедшего на Витебск [91] Там же. С. 56, 64. . Андрей Иванович — это, очевидно, тот самый «князь Анъдрей Иванов сын Палецкий», который упомянут в литовском реестре пленных как пойманный «под Смоленьском» [92] Антонов А. В., Кром М. М. Списки русских пленных в Литве первой половины XVI века // Архив русской истории. Вып. 7. М., 2002. С. 173. . Конечно, крымскому хану имена убитых воевод ничего не говорили — Сигизмунд привел их для иллюстрации значимости победы, не задаваясь вопросом о знатности командиров. Либо Сигизмунду принесли ложные сведения о гибели командиров русских отрядов, либо он сознательно преувеличил, просто обозначив как убитых имена известных по разведсводкам воевод.

После одной из стычек к Сигизмунду был прислан знатный пленник «на имя Ратая Иванова сына Шираева» [93] LM. Kn. 7. Р. 302–303; Pułaski K. Stosunki z Mendli-Girejem. P. 432–433. . В ходе расспроса (не без применения пытки) Ратай рассказал о переписке Василия Ивановича с ногайскими татарами с целью якобы нападения на Крым.

В письме от 26 июля Сигизмунд пишет о еще одной победе: «Князь Мстиславский выиграл славную победу, разбив и пленив более трех тысяч московитов, напавших на его владения» [94] Sigismundus, Rex — Stanislao de Chodecz, Marschalco Regni // AT. T. III. № CCX. P. 150. . Опять же более чем сомнительной выглядит победа над 3000 «московитов» роты «служебных» и несколько сотен обороняющихся жителей Мстиславля. В актах Литовской Метрики есть жалованная королевская грамота Мстиславскому князю Михаилу Ивановичу Жеславскому, датированная 29 декабря 1514 г. В ней нигде не упомянута в качестве заслуги победа над «московитами». Наоборот, говорится о том, что «бояре его и люди мстиславскии ему к обороне помочи бытии не хотели» [95] Лист князю Михайлу Ивановичу Мстиславскому // АЗР. T. II. № 92. С. 170–171. .

Анализируя «томицианские акты» и акты Литовской метрики, можно заметить интересную деталь: Сигизмунд постоянно уверяет свих адресатов в том, что его армия уже вот-вот соберется, что уже посланы передовые полки, которые уже добились ряда значительных успехов, и что в ближайшее время ожидается деблокирующий Смоленскую крепость удар. Явный политический окрас таких посланий вынуждает историка постоянно перепроверять содержащуюся в письмах информацию. Мы видим типичные бахвальные королевские речи в ситуации, когда обороноспособность ВКЛ оставляла желать лучшего. Московские войска безнаказанно осаждают Смоленск, их отряды хозяйничают у Друцка, Минска, Борисова, Орши и Мстиславля. Тем не менее небольшие стычки с русскими «загонами» возводились в ранг значительных военных достижений.

Однако к 31 июля все тактические победы над отдельными отрядами «московитов» в конечном итоге были нивелированы поражением стратегического масштаба: с падением Смоленска, а также с последующими капитуляциями крепостей Мстиславля, Дубровны и Кричева образовалась зияющая дыра, в которую могли хлынуть московские отряды. Но для захвата большой территории от Днепра до Друи и Березины нужны были значительные силы, а их у великого князя Василия III не было. К тому же на Днепре оборонялась Орша, гарнизон которой был усилен наемниками. Первоочередной задачей перед воеводами стояла защита днепровского рубежа. На друцкие поля были отправлены отряды, которые, помимо разорения территории, занимались сбором разведывательной информации. Уже меньше чем через месяц, в конце августа, произошли первые стычки с наступавшим польско-литовским войском, а 8 сентября состоялась битва, в которой русская полевая армия была разбита.

Количество русской конницы в сражении — один из основных вопросов Оршанской битвы. Многочисленные рассуждения на данную тему продолжались и продолжаются в трудах как отечественных, так и зарубежных историков. Причина этого явления достаточно проста: при отсутствии документальных свидетельств и крайней скудности Источниковой базы исследователи часто «вынуждены» обращаться исключительно к нарративным свидетельствам, а они, как известно, в большинстве случаев грешат завышенными показателями. Битва под Оршей не стала исключением в информационно-пропагандистском поле XVI в. Цифра «восемьдесят тысяч человек» ( ex octoginta milibus hominum ), обозначившая численность разгромленных врагов-схизматиков, впервые прозвучала в послании Сигизмунда I венецианской сеньории от 12 сентября, через четыре дня после сражения [96] Exemplum litterarum Regis Poloniae ad regem Hungariae et Bohemiae // I diarii di Marino Sanuto: (MCCCCXCVI–MDXXXIII) dali’ autografo Marciano ital. T. XIX. Venezia, 1887. P. 252–253. . Позже эту цифру подхватили почти все европейские издания, хроники и летописи, а позднее растиражировали историки.