Карл Бартц - Трагедия абвера. Немецкая военная разведка во Второй мировой войне. 1935–1945

Гейдрих поручил органам тайной государственной полиции провести расследование, и они арестовали названный круг лиц, за исключением Пабста.

Расследование показало следующее: подозреваемые офицеры вели богемный образ жизни. Они могли позволить себе это, поскольку происходили из богатых семей. Но не было ни малейшего основания для подозрения их в шпионаже. Дамы же были хорошо оплачиваемыми сотрудницами в промышленности. Было прояснено и общение с проживавшими в то время в Берлине иностранцами. Это были знакомства, завязавшиеся на различных светских вечеринках. О шпионаже не могло быть и речи.

Майор Пабст точно так же исключался из круга подозреваемых.

Арестованные были отпущены, результаты расследования доложены Канарису.

Гейдрих встретился с адмиралом, чтобы переговорить о деле, он указывал на неблаговидность затеянного. Он подчеркнул, что слежка и расследование дела – в первую очередь задача абвера, а не тайной государственной полиции, поскольку речь идет о кадровых офицерах, находящихся на службе. Гейдрих сослался на «Десять заповедей» и призвал абвер и впредь их придерживаться. Затем он осведомился, чем вызваны подозрения Канариса относительно Пабста, поскольку расследование не дало ни малейших оснований усомниться в его благодежности.

В ответ Канарис не смог сказать ничего вразумительного и уклонился от объяснений.

Тогда Гейдрих сделал в документах своего ведомства подробные примечания и распорядился, чтобы при будущих подобных попытках абвера еще до начала расследования запрашивалось его заключение.

Видимо, Пабст чем-то стал неудобен Канарису, и шеф абвера таким образом попытался от него избавиться.

Канарис поручил своему другу подполковнику Лоршейдеру возглавить отделение абвера в Бордо. Лоршейдер использовал свою должность для того, чтобы пуститься в спекуляции вином в огромных размерах, что принесло ему миллионную прибыль. Случайно при проверке известных дорогих ресторанов на Курфюрстендамм обнаружили большое количество благородных вин, легальное происхождение которых не могли объяснить. Некоторые хозяева проболтались. Лоршейдер и его казначей были арестованы и приговорены к смертной казни Центральным судом армии. Шефом этого суда был генеральный судья Розенкранц, которого боялись из-за его жестоких приговоров. Он и главный судья Сак по представлению РСХА после 20 июля 1944 года арестовывали военнослужащих вермахта и передавали их в тайную государственную полицию. (Розенкранц ныне работает адвокатом в Гёттингене.)

В 1941 году были вскрыты и крупные спекуляции золотом при переправке его из Венеции в Фиуме [14], что привело к раскрытию валютных операций абвера. Еще долго после войны американская Си-ай-си [15]искала тайники с золотом, которые во время войны в нейтральных странах устраивали некоторые сотрудники абвера.

– Здесь записи по моей поездке с графом Мольтке в Швецию. Я разговаривал там с Беллом, английским епископом из Чичестера, и дал ему понять, что в Германии существует Сопротивление.

Догнаньи указывает на документ, который держит его свояк.

– Это еще один смертный приговор. По мне, так я бы не хранил ни одного написанного листика. Если найдут эти документы, мы все пропадем. Но Бек настаивает. Он желает, чтобы все было задокументировано. Это самое неприятное в деле. Отдай свой отчет; ему место в сейфе Остера. Твои счета по поездке останутся здесь.

Этот разговор состоялся в конце мая 1942 года. Что же произошло?

Совещание шведского пастора с английским епископом из Чичестера, Георгом Беллом, закончилось. Англичанин мог быть доволен результатом. Отношения между английским и шведским священниками были установлены и укреплены.

По окончании этого совещания в Стокгольме епископ Белл смог бы посетить шведские провинции и наладить связи.

Епископ Белл только что закончил беседу с одним священником, когда увидел, что к нему подходит его шведский друг. Тот делает ему знак, и Белл следует за ним.

– Я должен сказать вам нечто важное, – начинает швед, когда они остаются наедине. – Кое-кто желает с вами поговорить… – Какое-то время он колеблется. – Он немец. – Заметив недовольное выражение на лице епископа, он быстро добавляет: – Доктор Шёнфельд из Берлина.

Георг Белл потрясенно кладет свои ладони на руки своего друга:

– Шёнфельд! Конечно же! Я знаю его много лет еще по работе в «Христианском всемирном совете жизни и труда», где я был президентом. Потом… погодите… также и в исследовательском отделе Всемирного совета в Женеве. Но ведь, насколько мне известно, доктор Шёнфельд сотрудничает с нацистами.