Андрей Шляхов - Нежная любовь главных злодеев истории

Все ополчились на несчастную королеву и все требовали от нее одного — сложить с себя монарший сан и удалиться в монастырь. В свою защиту Екатерина Арагонская сказала, что она никогда не изменяла своему супругу и государю, что брак ее был разрешен папой римским, так как она ни разу не разделяла ложа со старшим братом короля (тяжело больному Артуру было не до любовных утех), и что согласиться на предложение уйти в монастырь она не может до тех пор, пока не получит ответа от своей испанской родни и от папы римского.

Суд не удался — заседание пришлось прервать. Весьма вероятно, что в глубине души большинство судей сочувствовало несчастной поруганной королеве. Но Генриха уже нельзя было остановить — вскоре он известил кардинала Уолси о своем намерении во что бы то ни стало жениться на Анне Болейн.

Так далеко планы Уолси не шли — ему было бы достаточно развода короля Генриха с Екатериной Арагонской. Веря в силу своей власти над монархом и опасаясь нежелательных для себя последствий, Уолси пал перед Генрихом на колени и начал умолять его отказаться от мысли о женитьбе на Анне, сильно унижавшей королевское достоинство. Уолси предложил Генриху взять себе в супруги особу королевской крови, например сестру французского короля Франциска I или хотя бы принцессу Ренату, дочь покойного Людовика XII.

Конечно же Уолси больше опасался не за престиж короля, а за свое благополучие, тесно связанное с этим самым престижем. Но он не учел одного — прежнего Генриха VIII уже не было. Его место занял другой, у которого нельзя было безнаказанно становиться на пути.

Рассерженный вмешательством в его дела, Генрих рассказал о дерзком поведении кардинала Уолси своей возлюбленной. Милое создание с яростью ополчилось на Уолси, потребовав от короля лишить наглеца всех его высоких должностей. Попутно расчетливая Анна предложила Генриху замену — некоего Кранмера, капеллана своего отца.

Пообещав Анне избавиться от Уолси, Генрих решил не предпринимать никаких действий до получения ответа из Рима, каковой не заставил себя долго ждать. Как и ожидалось, папа, выражая солидарность со своим предшественником, признал брак Генриха с Екатериной Арагонской законным и нерасторжимым.

Первым делом Генрих VIII сорвал злость на кардинале Уолси, не только уволив его со службы, но и предав суду за множество преступлений, как истинных, так и вымышленных, главными среди которых были превышение полномочий и казнокрадство. Всего же обвинительный акт содержал сорок пять пунктов. За тем, чтобы «следствие» по делу Уолси и конфискация его имущества происходили должным образом, зорко надзирали два заклятых врага опального кардинала — герцог Норфолк и герцог Суффолк.

Уолси посчастливилось попасть в немилость в то время, когда короля еще не обуял бес кровожадности. Генрих сурово покарал своего недавнего любимца, но оставил его в живых, изгнав в одну из беднейших епархий.

Увы, изгнание было недолгим. Разоренный и униженный, Уолси не спешил сдаваться. Он, пусть и опрометчиво, верил в свою счастливую звезду. Через верных людей, оставшихся в столице, он пытался интриговать против Анны Болейн, видя в ней виновницу всех своих несчастий.

Уолси ошибался, он не понимал, что лев, сидящий на троне, возмужал и больше не нуждается в советах шакала.

Генриху более не требовались советчики, ему отныне были нужны лишь покорные исполнители монаршей воли. К тому же конфискованное у кардинала имущество оказалось существенным пополнением для отощавшей королевской казны и о возвращении его прежнему владельцу не могло быть и речи.

По обвинению в заговоре Уолси был арестован и отправлен в Лондон для заточения в Тауэр. Никто не сомневался в том, что королевский суд приговорит виновного к смертной казни. До Лондона Уолси не доехал. 29 ноября 1530 года он умер в монастыре близ города Лейчестера то ли от внезапной болезни, то ли отравившись, то ли будучи отравлен.

По рекомендации Анны Болейн, к тому времени пожалованной титулом маркизы Пемброк, правой рукой

Генриха VIII и архиепископом Кентерберийским стал Томас Кранмер, который посоветовал королю перенести рассмотрение дела о разводе с Екатериной Арагонской суду гражданскому. Король дал согласие, и Кранмер поставил вопрос о законности брака своего короля перед всеми европейскими университетами, превратив проблему из религиозной чуть ли не в научную.