Михаил Геллер - Вехи 70-летия. Очерк советской политической истории

«Доктор Живаго» заканчивается словами: «Хотя просветление и освобождение, которых ждали после войны, не наступили вместе с победой, как думали, но все равно, предвестие свободы носилось в воздухе все послевоенные годы, составляя их единственное историческое содержание». Послевоенные годы были временем больших ожиданий.

Война была такой тяжелой, такой страшной, победа — такой полной и убедительной, что казалось: все, кто способствовал победе — на фронте и в тылу — будут вознаграждены. Сталин думал совершенно иначе. Именно потому, что все надеялись, потому, что появилось «предвестие свободы», вождь решил покончить со всеми надеждами. Он помнил и о том, что победоносные полки Советской армии пересекли границы Советского Союза и миллионы советских граждан впервые увидели своими глазами, как живут за рубежом. Сталин, хорошо знавший историю, помнил, что молодые офицеры, вошедшие в 1813 г. в Париж, в 1825 г. вышли на Сенатскую площадь.

Были приняты меры по укреплению морального духа советского народа. Удары обрушились на культуру, науку, на все области мышления. В конце 20-х гг., когда подобный ураган прошел над страной, он назывался «культурная революция». Вторая половина 40-х гг. стала называться «ждановщина». Само название, ассоциировавшееся с «ежовщиной», говорит о размахе преследований, террора, жестокости. Андрей Жданов, секретарь ЦК по идеологии, возглавлял поход. 14 августа 1946 г. раздается первый залп «ждановщины»: ЦК ВКП(б) принимает постановление о журналах «Звезда» и «Ленинград» . Объектами травли становятся Михаил Зощенко и Анна Ахматова. Затем принимаются постановления по вопросам музыки, кино, театра. Назначаются мишени — писатели, композиторы, кинорежиссеры, по которым ведется огонь. В 1948 г. на сессии ВАСХНИЛ утверждается диктатура Лысенко над биологией. В 1949 г. открывается фронт борьбы с «безродным космополитизмом», против иностранщины.

«Сталин умер беспланово, без указания директивных органов, — писал Василий Гроссман в повести „Все течет“ . — Сталин умер без личного указания самого товарища Сталина. В этой свободе, своенравии смерти было нечто динамичное, противоречащее самой сокровенной сути государства. Смятение охватило умы и сердца. Сталин умер! Одних объяло чувство горя, — в некоторых школах педагоги заставляли школьников становиться на колени и, сами стоя на коленях, обливаясь слезами, зачитывали правительственное сообщение о кончине вождя. На траурных собраниях в учреждениях и на заводах многих охватывало истерическое состояние, слышались безумные женские выкрики, рыдания… Других объяло чувство счастья. Деревня, изнывавшая под чугунной тяжестью сталинской руки, вздохнула с облегчением. Ликование охватило многомиллионное население лагерей…»

5 марта 1953 г., как сообщили газеты, Сталин умер. Смерть его была неожиданной, ибо все поверили, что Вождь бессмертен. Естественно, сразу же родился слух, что Сталин был убит. Пока нет документов о заговоре, организованном Берией, при участии Маленкова, Хрущева и Булганина, предложения остаются гипотезой. Поскольку надежд на появление документов, даже на их существование очень мало, возможно, что загадка смерти Сталина останется навсегда загадкой. Хотя гипотеза об убийстве Сталина основана на серьезных доводах.

13 января 1953 г. «Правда» опубликовала «Хронику ТАСС», извещавшую о раскрытии органами госбезопасности «террористической группы врачей, ставивших своей целью, путем вредительского лечения, сократить жизнь активным деятелям Советского Союза». В том же номере газеты была напечатана статья «Подлые шпионы и убийцы под маской врачей». Если Сталин и не писал сам этой статьи, он несомненно прошелся по ней рукой мастера. Не только главные мысли, но выражения, слова были в статье знакомыми, сталинскими. Статья говорила о раскрытии заговора врачей, в большинстве евреев. Позднее стало известно, что она должна была служить первым сигналом к началу антисемитской кампании в стране, которую предполагалось закончить окончательным решением еврейского вопроса по-сталински: публичная казнь врачей на Красной площади, высылка всех евреев в лагеря на Дальний Север. Была, однако, в статье другая «мысль», которая непосредственно задевала ближайших соратников вождя, в т. ч. Берию. «Некоторые люди, — писал анонимный автор, — делают вывод, что теперь уже снята опасность вредительства, шпионажа… Но так думать и рассуждать могут только правые оппортунисты, люди стоящие на антиамериканской точке зрения затухания классовой борьбы. Они не понимают, что наши успехи ведут не к затуханию, а к обострению борьбы, что чем усиленнее будет наше продвижение вперед, тем острее будет борьба врагов народа».