Жан Ришар - Латино-Иерусалимское королевство

Подчинив себе новое королевство в Италии, Генрих собрал в Бари имперский рейхстаг и принял на нем крест (31 мая 1195 г.). Крестовый поход начался: но на этот раз ему не грозила опасность сгинуть в анатолийских степях — великолепный флот Сицилии предоставлял все средства, чтобы без труда отправиться в путь по морю. Во время «переправы» в 1197 г. авангард германского крестового похода без затруднений добрался до Сирии во главе с имперским канцлером, Конрадом, архиепископом Майнца, герцогом Брабанта Генрихом и графом Голштинским. Император отложил свой отъезд: но ему не суждено было присоединиться к своим людям, ибо он скончался 28 сентября 1197 г. Однако его бароны повели себя так, как если бы он находился с ними, обращаясь с сирийским корольком как с ничтожеством, и открыто попирали права «франков». Они атаковали мусульман, даже не предупредив «сеньора Иерусалима». Тогда султан Дамаска, которым в то время был осторожный и предусмотрительный Аль-Адиль, призвал под свои знамена соседних князей и двинулся с 60 000 сарацин навстречу германцам, угрожая взять их в кольцо. При виде «обескураженных» (слово принадлежит Эраклю) германцев Генрих Шампанский, которого подталкивал или даже усовестил Гуго Тивериадский, принял на себя командование, созвал арьер-бан — благо дело происходило неподалеку от Акры — и армия, укрывшись позади этих пехотинцев, вынудила врага отступить.

Однако Аль-Адиль направился к Яффе, охрану которой Амори де Лузиньян доверил Рено Барле, одному из своих кипрских баронов {281} 281 Рено Барле, пуатевинец, осевший на Кипре, женился на Изабелле де Бейсан, дочери Филиппа Рыжего (родственника Амори I, владевшего фьефами в Галилее) и Стефании, которая сама была дочерью Гормонда де Бейсана и Агнессы де Джебайл-Мильи. Изабелле, которая имела в браке с Рено сына, Амори Барле, предстояло во второй раз выйти замуж за сеньора из графства Триполи, Бертрана Порселе. . Сирийские историки обвиняли Рено в поразительной беспечности, однако не следует забывать, что начавшаяся позднее борьба между Ибеленами и Барле могла оказать свое влияние на их взгляды. Согласно этим писателям, Рено позволил блокировать себя в Яффе с маленьким гарнизоном и осознал, что этого недостаточно для защиты, когда уже было слишком поздно. Напротив, Арнольд Любекский обвиняет защитников Яффы — в рядах которых находился крупный германский отряд — в крайнем безрассудстве: якобы они бросились отражать нападение мусульман, когда те еще не подошли к городу, но измена итальянцев и англичан (возможно, речь идет о итало-норманнах, совсем недавно попавших в подданство империи Гогенштауфена) позволила атакующим проникнуть в нижний город и перебить там всех попавших в плен германцев. В любом случае Генрих Шампанский высылал вспомогательную армию и флот к Яффе, когда, выпав из окна, он разбился насмерть (10 сентября 1197 г.). В то же время Аль-Адиль захватил Яффаскую цитадель.

Тогда пустующий трон отдали Амори де Лузиньяну, который в 1194 г., после смерти Ги, стал сеньором Кипра и только что получил корону от посланцев Генриха VI. Амори II тотчас же начал кампанию против пиратского гнезда в Бейруте. Аль-Адиль повелел снести город, но затем отменил свой приказ: поэтому крепостные стены, частично разрушенные, не являлись более преградой. Кроме того, в то время как эмир Бейрута направился со всеми своими людьми навстречу крестоносцам (которые только что нанесли серьезное поражение правителю Дамаска), христианские рабы, заключенные в цитадели, завладели ею, и эмиру пришлось бежать (23 октября 1197 г.). Амори присоединил к своему королевству фьеф Бейрут (который он уступил сыну Бальана д'Ибелен и Марии Комниной, Жану д'Ибелену), как подарок к своему радостному восшествию на престол.

Но под стенами Бейрута германцы узнали о смерти Генриха VI; эта весть вызвала полную растерянность: кому достанется корона? Не лучше ли принять сторону того, кто будет первым? А фьефы крестоносцев; несмотря на их привилегии, не будут ли узурпированы во время смут и беспорядков, которые могут начаться? Но князьям удалось навести порядок в толпе, приказав принести клятву верности сыну покойного императора, Фридриху II. Они объяснили, что было бы глупо прекращать крестовый поход: войско Эйюбидов, разбитое под Бейрутом, было неспособно оказать сопротивление. Решили перейти к методичному завоеванию внутренних территорий, которое должно было увенчаться захватом Иерусалима; а чтобы устранить опасность, возникнувшую при завоевании земель без заселения, решили поселить на отбитых землях большое число рыцарей и паломников. Это предложение должно было соблазнить крестоносцев, к тому же утихомиренных благодаря клятве верности {282} 282 Arnold, P. 204–206. .