Жан Ришар - Латино-Иерусалимское королевство

Когда крестоносцы пришли в Сирию, потеряв в степях Малой Азии три четверти своего состава, — одни лишь отряды графа Тулузского Альфонса-

Иордана выбрали путь по морю — политике короля Фулька уже был нанесен первый удар. Ведь те, кто мечтал завоевать всю Азию, не могли смириться с тем, что их прорыв завершится только основанием Иерусалимского королевства, вынужденного, чтобы выстоять, поддерживать равновесие между мусульманскими князьями Сирии. Так, в 1147 г. правитель Хаврана (сегодня Джебел Друз), ренегат — армянин по имени «Тантаис» (Алтунташ) предложил сдать баронам эту область вместе с крепостями Дераа, Босра и Салхад. Франкская армия собралась, и, так как был мир с Дамаском и бароны опасались порывать с Анаром, поведение которого было исключительно корректным, приняли решение договориться с правителем Дамаска. Анар заметил, что со стороны франков будет вероломством поддерживать изменившего ему вассала. Все более запутываясь, франки предложили просто восстановить этого эмира в его прежних правах в Хавране. В конце концов бароны были готовы отказаться от похода, но общественное мнение заставило их взяться за оружие. Анар тотчас воззвал к Нуреддину (май 1147 г.). По опустошенной и безводной земле, без конца подвергаясь налетам арабов и турок, франкская армия, не на секунду не размыкая ряды, двинулась к Дераа. Ей даже удалось добраться до Босры, но несколькими часами ранее город открыл ворота перед Анаром… Приходилось отступать, и один лишь героизм юного короля и его баронов, этих «железных людей», позволил армии, не оставив ни одного раненого, несмотря на стрелы и горевший кустарник, возвратиться к Иордану (июнь 1147 г.).

Второй крестовый поход был устроен, чтобы освободить Эдессу, но сами крестоносцы давали обет идти к Иерусалиму. По их прибытии в Антиохию Раймунд де Пуатье дал понять Людовику VII, что прежде всего нужно сокрушить могущество Нуреддина, захватив Алеппо. Не знакомый с положением дел в Сирии, раздраженный интригами своей жены Алиеноры с ее дядей Раймундом, Людовик VII, которого королева Мелизинда звала на юг, пустился в дорогу на Иерусалим, отказав по пути в помощи Раймунду II Триполийскому. Жители Иерусалима боялись, что крестовый поход будет использован для того, чтобы реализовать антиохийскую мечту об Алеппо, вместо их мечты о Дамаске. И этот эгоизм дорого обошелся франкам. Иерусалимские власти вели себя так, будто на дворе стоял 1128 г., когда Балдуин просил Запад начать крестовый поход; к несчастью, с тех пор минуло двадцать лет, и за это время выросло могущество зенгидов… Французские, германские крестоносцы и палестинские бароны собрались в Акре (июнь 1148 г.): представители Антиохии и Триполи отсутствовали. Иерусалимляне добились, чтобы было принято решение идти на Дамаск и взять реванш за поражение 1147 г. 24 июля захватили Гуту, где находились огороды и фруктовые сады Дамаска, сломив сопротивление турок. Император Конрад отбросил турецкую армию и занял правый берег Барады. Падение Дамаска казалось неотвратимым, но Анар воодушевлял защитников, тем более что блокада города не была полной. Говорили, что в этот момент он подкупил некоторых баронов: в любом случае крестоносцы покинули Гуту и начали атаку на востоке (вместо запада), за пределами оазиса. После ухода крестоносцев из Гуту дамаскинцы могли больше не бояться голода, который отныне грозил их противникам. Кроме того, граф Тьерри Фландрский потребовал, чтобы император и короли уступили ему Дамаск во фьеф: эта просьба повлекла за собой трения между западноевропейцами и «пуленами», раздраженными тем, что город не достанется ни одному из них. В довершение несчастий подошел Нуреддин со своим братом, правителем Мосула, и попросил Анара сдать ему цитадель Дамаска. Анар предупредил об этом франков; крестоносцам, осознавшим, что они вот-вот окажутся меж двух огней, когда произойдет объединение мусульманской Сирии, пришлось отступить и расстаться, не только ничего не добившись, но и полностью разругавшись. На протяжении долгого времени на Западе и слышать не желали о крестовом походе (август 1148 г.).

Однако с 1149 г. франко-дамасские отношения возобновились, в тот самый момент, когда Нуреддин, разбив Раймунда де Пуатье при Фоне Мюрез (29 июня 1149 г.), захватил половину Антиохийского княжества, куда Балдуин III примчался, чтобы избежать катастрофы и спасти то, что осталось от Эдессы — местности вокруг Турбесселя, которой угрожал сельджукский султан Анатолии: королю пришлось вернуться в 1150 г. из-за нового наступления турок и он решился продать византийцам Турбессель и все эдесские земли, слишком уязвимые для нападения из-за расположения в верхней долине Евфрата (где только что попал в плен граф Жослен II). Сельджуки, Ортокиды и Нуреддин вскоре разделят между собой крепости, которые захватят у византийцев. Сам же Балдуин III вновь вступил в союзные отношения с Дамаском, где после смерти старого Анара стал править последний отпрыск Тюгтекина, Абак. Король спас Абака от Нуреддина, который под предлогом нападения на франков приблизился на опасное расстояние к Дамаску (апрель 1150 г.). В 1151 г. сын Зенги атакует Дамаск: Балдуин подоспел вовремя, чтобы дважды заставить его снять осаду. Правда, Нуреддину удалось захватить Босру: Балдуин, приведя свою армию под стены этого города, затеял тайные переговоры с его правителем, которого туда назначил Зенги (конец июня 1151 г.). В то же время франкские отряды вели грабительские набеги на область Баальбека, поскольку она принадлежала Нуреддину.