Август Кубичек - Фюрер, каким его не знал никто. Воспоминания лучшего друга Гитлера. 1904–1940

Август Кубичек

Я родился в Линце 3 августа 1888 года. До женитьбы мой отец работал помощником обойщика у одного мебельного мастера в Линце. Обычно он обедал в небольшом кафе и именно там познакомился с моей матерью, которая работала официанткой. Они полюбили друг друга и в июле 1887 года поженились.

Сначала молодые жили в доме родителей моей матери. Заработки моего отца были невелики, работа была тяжелой, а моей матери пришлось оставить работу, когда она ожидала моего рождения. Так что, когда я родился, они жили в довольно стесненных обстоятельствах. Спустя год родилась моя сестра Мария, но она умерла еще в раннем возрасте. На следующий год на свет появилась моя сестра Тереза; она умерла в возрасте четырех лет. Третья моя сестра Каролина безнадежно заболела и умерла в возрасте восьми лет. Горе моей матери было безгранично. Всю свою жизнь она боялась потерять и меня тоже, потому что я был единственным, оставшимся у нее из четверых детей. Из-за этого вся любовь матери сконцентрировалась на мне.

Заслуживает внимания параллель между судьбами семей Кубичека и Гитлера, матери которых одновременно перенесли много страданий. Мать Гитлера потеряла троих детей: Густава, Иду и Отто. В течение длительного времени Адольф был единственным ребенком. Когда Гитлеру исполнилось пять лет, у него появился брат Эдмунд, но он умер в шестилетнем возрасте. Единственным выжившим ребенком в семье была его сестра Паула, родившаяся в 1896 году. И хотя мы с Адольфом редко упоминали своих умерших братьев и сестер, тем не менее чувствовали себя как уцелевшие потомки рода, находящегося в опасности, что накладывало на нас особую ответственность.

Не осознавая этого, Адольф временами называл меня Густавом вместо Августа; даже в письме, которое он послал мне, на конверте значится это имя – имя его первого умершего брата. Возможно, он просто спутал его с уменьшительно-ласкательным Густл от имени Август или, быть может, хотел доставить удовольствие своей матери, наградив этим именем человека вроде меня, который был принят в семье Гитлера как сын.

Тем временем мой отец начал свое собственное дело и открыл обойную мастерскую в доме номер 9 по Кламмштрассе. Старый Баернрайтерхауз, грубый и неуклюжий, который все еще стоит там, ни в чем не изменившись, стал домом моего детства и юности. Узкая, темная Кламмштрассе выглядела довольно бедно по сравнению со своим продолжением, широкой и просторной аллеей для прогулок с лужайками и деревьями.

Безусловно, нездоровые условия проживания способствовали ранней смерти моих сестер. В Баернрайтерхауз все было по-другому. На первом этаже находилась мастерская, а на втором – наша квартира, в которой имелись две комнаты и кухня. Но теперь у моего отца были постоянные денежные затруднения. Дело шло плохо. Он не раз помышлял о том, чтобы закрыть его и снова пойти на работу к производителям мебели. Но каждый раз в последний момент ему удавалось преодолеть трудности.

Я пошел в школу, что принесло неприятные переживания. Мать плакала над плохими отметками, которые я приносил домой в своем табеле. Ее печаль была единственным, что могло убедить меня учиться лучше. Что же касается отца, то он был уверен, что в свое время я займу его место в бизнесе – а иначе зачем он надрывается с утра до ночи? Это матушка хотела, чтобы я учился, несмотря на мои плохие отметки. Сначала я должен был четыре года отучиться в средней школе, а затем, быть может, пойти в педагогический колледж. Но я не хотел и слышать об этом. Я был рад, что мой отец топнул ногой и, когда мне исполнилось десять лет, отправил меня учиться в школу, находящуюся в ведении местного совета. Отец полагал, что таким образом мое будущее будет решено окончательно.