Юрий Алексеев - Под знаменами Москвы

Заметка о церкви Вознесения любопытна. Во-первых, это первое летописное известие, столь подробно и квалифицированно рассказывающее о каменном строительстве. Официальный летописец, а возможно, и его заказчик — сам великий князь проявляли большой интерес к этому вопросу — в Софийско-Львовской летописи о постройке церкви Вознесения говорится без всяких деталей. Во-вторых, известие свидетельствует об искусстве московских мастеров и их руководителя, о крупных успехах русского каменного зодчества: Москва 60-х годов вступала в эпоху своего обновления, в эпоху широкого каменного строительства. В условиях и масштабах русского средневековья это важный факт, показатель роста благосостояния и культуры. Столица, как и вся Русская земля, набирала силы.

В первой половине XV в. грозная и воинственная империя потомков Батыя переживала серьезный кризис. Прошли времена беспрестанных и безнаказанных походов на Русь и на другие земли — разгром на Куликовом поле и поражение в войне с Тимуром нанесли могуществу Орды чувствительный удар. Однако главной причиной ослабления кочевой империи, перед которой некогда трепетал весь мир, были необратимые социально-экономические процессы, подтачивавшие ее основу. Непобедимая в боях держава Батыя могла существовать только за счет покоренных стран — население их облагалось тяжелой данью, а пленные обращались в рабов, создававших дворцы и драгоценности для ханов и их приближенных. Сами же завоеватели, как и в прежние века, занимались кочевым скотоводством. Бескрайние просторы великой Русской равнины — от Оки до Азовского моря, от Волги до притоков Днепра и до предгорьев Урала — были огромным пастбищем, на котором каждое лето кочевали на сотнях тысяч породистых коней ордынские всадники во главе с ханами, их «царевичами», темниками, князьями.

Экономическая организация кочевого общества была крайне консервативной. Но жизнь брала свое, и на окраинах великой империи стали появляться ростки новых отношений. Это было связано в первую очередь с переходом к оседлому земледелию — особенно там, где сохранялись остатки племен, покоренных и частично истребленных монголами, прежде всего в Среднем Поволжье — земле древних болгар. В самой Орде развивалась феодальная анархия — братья и сыновья выходили из-под власти ханов и стремились либо захватить ханский престол, либо стать самостоятельными правителями. В Сарае происходили кровавые смуты. В 1436 г. один из «царевичей», Улу-Мухаммед, вынужден был бежать из Орды. Энергичный, талантливый и честолюбивый воин решил основать собственное ханство. После неудачных попыток обосноваться на южной окраине Руси Улу-Мухаммед укрепился на Средней Волге, где в земле болгар и построил свою столицу — Казань на месте древнего города, разрушенного во время одной из русско-болгарских войн. Так на восточной границе Русской земли появилась новая грозная сила.

Казанское ханство включило в свой состав разноязычные народы и земли по Средней Волге и ее притокам. В отличие от старого врага, Золотой Орды, отделенной от Руси многими сотнями километров Дикого Поля, новое ханство расположилось на самых рубежах Русской земли, в непосредственной близости от ее важнейших центров. Под постоянной угрозой оказался весь восточный рубеж — от Мурома до Устюга и Вятки.

Вторжения Улу-Мухаммеда и его сыновей способствовали самому тяжелому кризису в феодальной войне и на много лет затянули борьбу с удельно-княжеской коалицией. Улу-Мухаммед «решил восстановить господство над Россией и заставить Московского великого князя платить дань». Действительно, на какое-то время ему удалось «достигнуть такой полноты верховенства над Россией, которая заставила считаться с Казанью более, чем с ханством Сарайским» 1 . Казанский хан всегда мог выступить в качестве союзника любого врага Русской земли, поддержать любого, кто захотел бы повторить опыт Шемяки.

Феодальное общество не знало прочного, длительного мира. И в Западной, и в Восточной Европе, и в Азии шли почти непрерывные войны между государствами, княжествами, городами, племенами. Далеко не всегда причинами баталий были серьезные политические интересы. Успешная война приносила честолюбивым королям и князьям славу, рядовым воинам — богатство. Отношения Руси с Казанским ханством осложнялись особыми обстоятельствами: хотя и порвавшее формально с Ордой, оно было ее живым осколком, носителем старых ханских традиций. Покорение соседних земель, захват пленных, превращение их в рабов оставались важнейшими целями внешней политики казанских ханов, как и их ордынских предков. Пленники-рабы широко использовались в хозяйстве казанских феодалов, а кроме того, в большом количестве продавались на восточные работорговые рынки — в Сарай, Астрахань, Персию, Турцию… Для властителей нового ханства набеги на Русь и на другие земли были прямой экономической необходимостью. С другой стороны, ханы в любое время могли прочно закрыть Великий водный путь по Волге и перерезать торговую артерию, связывавшую Русь со странами Востока. Стоит ли удивляться, что в первые десятилетия существования Казанского ханства отношения между ним и Русью были по меньшей мере далеко не дружественными.