Андрей Пржездомский - Секретные объекты «Вервольфа»

Об этом же думал и майор Завьялов, начальник четвертого отделения в отделе у Ратнера, отвечающий за розыск агентуры немецких разведывательных органов.

В последнее время на отделение, в составе которого были всего восемь офицеров, буквально обрушился шквал информации. Разведчики и агенты «пачками» стали попадать в руки смершевцев. Если за весь 1944 год контрразведка 1-го Прибалтийского фронта задержала четыреста двадцать лазутчиков, то только за февраль 1945-го были схвачены сто двадцать четыре вражеских агента. Несмотря на то что спецслужбы гитлеровской Германии работали с предельным напряжением, развернув неслыханный фронт тайной войны против наступающей Красной Армии, общая деморализация охватила и их. «До последнего вздоха с именем фюрера» готовы были умирать лишь единицы — либо безнадежные фанатики со сдвинутой психикой, либо желторотые юнцы, ничего в жизни не видавшие, кроме лагерей юнгфолька [39] Jungvolk (нем.) — детская полувоенная организация в гитлеровской Германии, в которую принимались мальчики в возрасте 10–14 лет. и гитлерюгенда. Правда, еще были и те, кто знал, попадись они в руки русских, их неминуемо ждет веревка или пуля в лоб. За их плечами были зверства в лагерях военнопленных и гестаповских тюрьмах, массовые убийства мирного населения, сожженные деревни и разграбленные церкви.

Майор сидел за столом, обхватив голову руками. Бледная переносная лампа, питаемая от движка, пульсирующим светом освещала разложенные на столе документы. Завьялов, как и большинство офицеров управления, давно не мог как следует выспаться. То в районе местечка Зеерапен [40] Поселок Люблино Калининградской области. в подвале отдельно стоящего дома был обнаружен целый ворох документов, принадлежащих радиогруппе какого-то немецкого разведывательного органа, и оперативники вместе с переводчиками двое суток подряд разбирали радиограммы, донесения, ключи к шифрам.

То в районе Инстербурга [41] Город Черняховск Калининградской области. , можно сказать, в глубоком тылу наших войск, была окружена и захвачена группа диверсантов-штурмовиков в количестве двадцати шести человек. Они уже успели произвести несколько подрывов железнодорожного полотна на перегоне Гумбиннен [42] Город Гусев Калининградской области. — Инстербург, совершить нападение на танковую колонну в районе Гросс-Скайсгиррена [43] Поселок Большаково Калининградской области. , перерезать кабель в районе командного пункта стрелковой дивизии вблизи Гольдбаха [44] Поселок Славинск Калининградской области. , коварно убить около десятка советских офицеров.

Совсем недавно в тридцати километрах юго-западнее того же Инстербурга немцы выбросили парашютный десант в составе двадцати пяти диверсантов, окончивших «партизанскую школу» в Иенкау под Данцигом [45] Местечко Янково Гданьские под Гданьском в Польше. . Головорезы, прошедшие специальную подготовку, были в гражданских костюмах, поверх которых были одеты красноармейские шинели. Каждый имел, кроме диверсионной экипировки, солдатскую книжку или рабочую книжку восточного рабочего, естественно, на вымышленную фамилию.

В донесении, направленном в управление «СМЕРШ», сообщалось, что эти громилы передвигались, искусно маскируясь под советских солдат, конвоирующих пленных. Потом, после того, как в результате короткого, но ожесточенного боя они были захвачены оперативно-разыскной группой контрразведки, у каждого из них при тщательном обыске были обнаружены капсулы с ядом, зашитые в пояса кальсон. Однако крайне примечательным было то, что ни один из диверсантов им не воспользовался, может быть, надеясь на удачу или на милость победителей. В конце войны никто не хотел умирать.

Майор Завьялов встал из-за стола, прошелся по комнате, достал из кармана пачку трофейных сигарет «Фемина», с удовольствием затянулся, глубоко вдыхая ароматный дым. Как только войска вступили на территорию Германии, он вдруг неожиданно для самого себя переключился на немецкие сигареты. Нет, ему нравились наши папиросы «Дукат» и «Казбек», но трофейные сигареты казались более приятными из-за их тонкого аромата и слабого душистого табака. В этом, конечно, Завьялов не мог признаться никому, боясь неправильно быть понятым. Впрочем, наблюдательный подполковник Ратнер сразу заметил перемену в привычках своего подчиненного и укоризненно сказал: «Даже если б я курил, никогда в рот не взял эту немецкую гадость».