Валерий Лобачев - И печатью скреплено

Сообщение синклиту корпорации нищих,

сделанное председателем оного синклита:

о разговоре между председателем и русскими послами у фонтана

во дворе святой Софии

Когда логофет, этериарх и Евфимий вышли с послами из храма, председатель синклита нищих обратился к послам с заверением. Доступно и красноречиво он объяснил, что в Городе знают: нет лучше купцов, чем русские; нет воинов хитрее, чем русские. Посол Стемид, показывая изумрудный перстень доместика третьей тагмы Романа, ответил, что от изумруда вытекают глаза у змеи, как известно, и что если бы он, Стемид, обладал змеиной хитростью, то уже перестал бы видеть свет. Однако он до сих пор хорошо различает, где светло, а где темно, - и слова эти были сказаны с особым значением.

В то же самое время чернобородый посол раздавал нищим у фонтана милостыню - ромейскими монетами, имеющими твердое хождение в Городе. "Вот вам по василевсу", - приговаривал он, так как то были монеты с изображением Льва.

В продолжение всей встречи блаженный Григорий Белый то и дело кричал: "Пропонтида сгорит, и славяне погибнут!"* Единственным видимым проявлением внимания послов к этим пророчествам можно назвать то, что русский архонт, раздававший милостыню, дал монету и Григорию.

_______________

* Находившийся тут же, у фонтана, Абу Халиб вспомнил восточную шутку: "Море сгорит, и будет вдоволь жареной рыбы". Но председатель нищих об этом, разумеется, не знал.

Председатель заметил, что Фома и Евфимий были недовольны разговором, происшедшим, видимо, в храме. Вследствие чего председатель заверил послов, что ромеи - народ хотя и горячий, но терпимый и добросердечный. Стемид отвечал, что послам хорошо известны нравы ромеев, и он лишь сожалеет, что не все ромеи схожи в мыслях: например, нищие думают не то, что василевс, а купцы не то, что логофет дрома.

Председатель поблагодарил бога за щедрость русских послов и заверил, что эта добродетель русских известна всем в Городе. Посол Велмуд сказал председателю, что щедрым может быть только тот, кто хорошо знает цену себе и своему слову.

На этом встреча закончилась.

Тайна империи

Послы уже подходили ко дворцу, когда Стратимир сказал Фоме:

- Вы не то нам показывали, логофет... Мы не видели, как делают самый красивый в мире шелк и как готовят жидкий огонь, самое опасное оружие в мире. Мы не видели подземные дворцы - городские цистерны - и не узнали, как устроена вами подземная река, что приводит воду в город. Мы не поняли, как творится мозаика и как вашим художникам удается переплетать краски с тонкими, как волос, золотыми нитями. И как варится ваше вино, и где в Городе бьется монета...

- Все это - тайна империи, - тихо и гордо ответил логофет.

- Это сила империи. А ее-то нам видеть и не пришлось... И книги ваши о том не рассказывают, - добавил воевода.

- Зачем нужны такие книги? - настаивал на своем Фома.

- Я и так тебе сказал много.

Заложники

В русском лагере находились заложники за послов-воевод. Когда договаривались о том, кто это будет, Фома предложил Самону и доместика третьей тагмы Романа. Самону, несмотря на должность и титул, отвергли.

- Не ромей, да еще евнух, - сказал Стратимир. - Это не заложник от Города.

Фома, не любивший Самону, был и рад это слышать и не рад. Придирчивая разборчивость по отношению к паракимомену оскорбляла.

- Доместик Роман и эпарх Анатолий, - сказал свое слово Велемудр.

Фома не стал спорить. Эпарх так эпарх.

...Заложники - не послы. Князь допустил их к себе.

- Ты тот самый Анатолий, что приказал запереть Золотой Рог?

- Я приказал.

- А почему, ты можешь сказать русскому князю?

Эпарх повторил свою байку про ангела.

- Ангел только что сошел с коня, должно быть? - спросил князь.

- Нет. Даже во сне я могу отличить гонца от ангела.

- Я тоже могу отличить правду от выдумки.

Роман решил выручить эпарха:

- То же самое Анатолий рассказал и василевсу.

- Не стоит говорить одно и то же ромейскому царю и князю русскому, заметил Олег. - Мне тоже как-то приснился сон: будто русских купцов в Константинополе хотят лишить закона. Я проснулся и прибыл сюда. Разные бывают сны. Мне говорили, что в Константинополе эпарх смотрит за порядком на рынках?

- Мне некого было судить тогда, - сказал эпарх, глядя на свой красный сапожок (другой был черный) - он означал право карать жителей Города. - Не остались в живых те, кто участвовал в драке. Умерли сразу или от ран.

Он обманул: был легко ранен и не был под судом эпарха девятый вофр, юркий Филоктет.