Евлампий Поникаровский - С шашкой против Вермахта. «Едут, едут по Берлину наши казаки…»

Сдав оборону стрелковым частям, мы получили приказ двигаться на Эстергом. Оборону заняли в селе Моор. Задача та же, что и перед Фельшегаллой: не дать гитлеровцам прорваться к Будапешту, но теперь уже с Эстергомского направления. Противника долго ждать не пришлось. Вскоре на нас навалились до двух пехотных батальонов. С ними мы управились бы легко. Но их поддерживали пятнадцать танков. Командование полка сочло благоразумным отойти и занять оборону по высотам, полукружьем охватывающим село. Гитлеровцы ворвались в село и сами себе устроили ловушку. Мы ударили по селу из всех имеющихся пушек и минометов. Над селом поднялись столбы дыма, пыли, огня. В довершение всего дал залп дивизион «катюш», и села как такового не стало. Из пятнадцати немецких танков двенадцать превратились в груды искореженного металла. Еще час назад было красивое село с добротными домами и усадьбами. Теперь были развалины. Жалко на них глядеть. Ударить же по селу заставила военная необходимость. Но не та «военная необходимость», о которой до сих пор разглагольствуют высокопоставленные фашистские недобитки, пытаясь оправдать злодеяния, которые творили немецкие войска на нашей земле.

Город Эстергом прикрывала высота 583,0, похожая на курган. Она, как чирей на мягком месте, торчала над всей округой. Здесь уже несколько дней вела бои стрелковая часть, но сбить этот «чирей» не могла. Подошла наша 11-я гвардейская, и нашему полку вместе со стрелками приказано готовиться к лобовому штурму. Полку придали всю артиллерию и минометы дивизии, да еще дивизион «катюш». В едином кулаке набралось свыше сотни стволов.

Сотня стволов ударила по «чирью». Боеприпасов не жалели. Казаки огневых расчетов работали, скинув телогрейки и шинели, засучив рукава. От спин шел пар. За два с половиной часа на головы фашистов было выброшено более пяти тысяч снарядов и мин. Перепахали всю вершину горы так, что, наверное, высотную отметку понизили. В самом начале артминподготовки фашисты еще огрызались. Но скоро умолкли. А после того как мы закончили молотить, ни стрелковым ротам и батальонам, ни нашим эскадронам зачищать оказалось нечего: ни одна огневая точка противника не ожила. До конца войны мне уже не довелось видеть такой работы артиллерии и минометов.

Здесь я хочу оговориться. Ни в малейшую заслугу себе считаю, что ударную силу артминполка дивизии, пушечные и минометные батареи сабельных полков необходимо использовать в едином кулаке, а не раздавать их повзводно эскадронам, о чем я неоднократно говорил командиру 182-го артминполка гвардии майору Ф. С. Шелесту и даже командующему артиллерией дивизии гвардии полковнику Федорову. Открывал ли я этими высказываниями что-либо в науке войны — не знаю, но опыт в боях подсказывал эту необходимость. А все-таки ею во многих случаях пренебрегали и нужных результатов от огня артиллерии не имели.

Еще не закончилось сражение за Эстергом, как нас вывели из боя. Снова последовала команда: «По коням!» За сутки полк совершил 120-километровый бросок на юг, в район города Домбовар, с боевой задачей оседлать шоссейную дорогу Секешфехервар — Дунафельдвар — Будапешт. К указанному месту мы вышли на рассвете. Им оказалось маленькое, в два десятка дворов, сельцо Гебельяроши, стоящее в одном километре севернее шоссе. Вместе с нами прибыли приданные полку подразделения: батарея пушек ИПТАП, батарея тяжелых минометов 182-го артминполка, три танка Т-34, радисты штаба дивизии.

По всей округе стояли тыловые части и подразделения фронта, именуемые: «хозяйство Иванова», «хозяйство Петрова», «хозяйство Туманяна». Встреченные нами солдаты и офицеры из этих хозяйств говорили, что ни о каком противнике где-то поблизости нет ни слуху ни духу.

Что ж, будем отдыхать и набираться сил для завершающих ударов по врагу. Стало смешным заявление самонадеянного юного офицерика, взятого в плен на том «чирье»: «Жукову отдадим Берлин, но Толбухина утопим в Дунае. Из Венгрии мы не уйдем!»

Отдыхать нам не пришлось.

Через два часа после прибытия в Гебельяроши командиров подразделений вызвали в штаб на совещание. Командир полка был необычно взволнован. Он даже не стал выслушивать наши доклады о марше. Нетерпеливо глянув на часы, сказал:

— Время дорого, побережем его. На внешнем фронте обстановка осложнилась. Противник по-прежнему рвется к Будапешту. Танковыми дивизиями из района Секешфехервар он нанес удар на узком участке фронта, пытаясь прорваться к окруженным вдоль Дуная с юга. Частью сил ему удалось выйти к городам Дунапентелеку и Дунафельдвару.