А. Чибилёв - В глубь степей

Столь же большое значение придавал результатам этой экспедиции видный исследователь природы Казахстана геолог И. В. Мушкетов (1850–1902): "Итак, посольство Негри, благодаря участию в нем натуралистов, значительно расширило наши естественно исторические и географические сведения о Туркестане, а первые научные геологические результаты этой экспедиции настолько полны, что и до сих пор еще имеют большое значение…"(3).

Участие естествоиспытателей в посольстве Негри открыло новый этап в истории географических исследований Западного Казахстана и всего Арало-Каспийского края. Пандер и Мейендорф никогда больше не посещали Оренбургский край, зато для Эдуарда Эверсманна путешествие в Бухару стало началом его сорокалетней (1820–1860 годы) плодотворной деятельности по изучению местной природы.

Эдуард Эверсманн был выходцем из Германии. Он родился 23 января 1794 года в деревне Верингхаузен близ города Хаген в Вестфалии. В 1814 году защитил диссертацию на степень доктора философии и свободных искусств. В 1816 году 22-летний Эверсманн защитил вторую диссертацию на степень доктора медицины и повивального искусства в Дерптском университете. В том же году он приехал на Южный Урал в Златоуст, к своему отцу — строителю оружейного завода. В Златоусте Эверсманн прожил до 1820 года, где служил "главным медицинским чиновником" на оружейном заводе.

С юных лет Эверсманн проявлял интерес к изучению природы. Уже в Златоусте он совершал экскурсии в окрестностях города, коллекционируя живые и неживые "произведения природы". Вместе с тем Эверсманн вынашивал мечту о путешествии в страны Центральной Азии.

Вскоре о 25-летнем докторе из Златоуста становится известно оренбургскому губернатору Эссену. Во время личной встречи с ним Эверсманн выразил горячее желание "отправиться из Троицка или Оренбурга при купеческом караване в Бухарию и, проникнув в любопытнейшие области независимой Татарии, возвратиться…"(4).

Необходимо пояснить, что в те времена открыто попасть в Бухарию европейскому ученому было невозможно — он непременно был бы принят за шпиона и убит. Поэтому Эверсманн в совершенстве изучает татарский язык и другие восточные наречия, отпускает "татарскую" бороду с тем, чтобы иметь вид восточного купца. Осуществить свой замысел Эверсманну удается вместе с уже упомянутым посольством Негри в 1820–1821 годах.

Личные качества Эверсманна способствовали становлению его как ученого-естествоиспытателя. В ответе на запрос губернатора Эссена начальник златоустовских заводов А. Фурман дал такую характеристику Эверсманну: "Нравственность его во всех отношениях похвальна: он правил самых честных и прямых, и можно быть уверену, что никогда не позволит себе изменить истине, справедливости и чести; следовательно, сохранит и вверенные ему тайны и по возможности будет стараться выполнять данные ему поручения. В мыслях он не переменчив, но, напротив, характера твердого и постоянного, и если за какое дело взялся, то никакими препятствиями и затруднениями в проследовании оного до конца не удерживается". В другом письме Фурман отмечает некоторые недостатки в характере Эверсманна, — отмечая, что он несколько крутого нрава и не имеет ловкости и гибкости, свойственных светскому человеку. "Ему не легко сообразоваться с чужою волею, и он охотнее следует своей собственной" (выделено нами. — А. Ч.). И далее Фурман отмечает, что Эверсманн "несколько занят своими знаниями и умом…". Думается, что эти "отрицательные" черты характера молодого Эверсманна лишь добавляли ему целеустремленности и упорства в достижении намеченной цели.

Но от планов дальнейшего путешествия в Кашгарию и Тибет Эверсманну пришлось отказаться. В Бухаре на него написали донос, в котором его представили хану русским шпионом, скрывавшимся под видом купца. Правитель Бухары Кайдар-хан дал указание убить Эверсманна на границе ханства. По счастливой случайности об этом стало известно начальнику военного конвоя миссии. Эверсманну пришлось вернуться вместе с миссией в Оренбург.

Первые же исследования, опубликованные в 1823 году, принесли молодому ученому широкую известность. А необычный характер путешествия, связанный с риском для жизни, сделал его героем в оренбургских кругах. "Надо иметь большое мужество и горячую любовь к науке, чтобы, рискуя жизнью, играть роль купца и одновременно записывать в дневнике геологические наблюдения, собирать животных и растения в коллекции"(5), — писал об этом путешествии Ф. Н. Мильков.