Михаил Ципоруха - Покорение Сибири. От Ермака до Беринга

В XVII в. на вновь присоединенных сибирских землях русские люди старались сразу же строить церкви и часовни. Возникали в Сибири и монастыри, в которых помимо братии жили «вкладчики». Обычно это были мирские люди, преимущественно служилые, внесшие в монастырь известный денежный «вклад» и получившие за то право пострижения в нем на старости лет.

А вот с направлением церковнослужителей во вновь построенные храмы не везде успевали. Так красноярский воевода Михаил Скрябин писал в Москву про Покровскую церковь в Красноярском посаде и церковь в деревне Ясауловской: «У тех у двух церквей священников нет и призвать неоткуда; в такую дальную украину священники не заходят, и то твое государево богомолье обе церкви стоят без пения и служить некому… Многие люди, государь, в Красноярском остроге и в уезде во всех ближних и дальних деревнях умирают без покаяния, и родильницы лежат без молитв, и младенцы некрещены живут многое время, и умирают младенцы без крещенья» (27, с. 90, 91).

И такое положение складывалось во многих отдаленных сибирских украинах. Так что правительство вынуждено было принимать на себя содержание духовенства. Так по штатам в главном Красноярском храме — Преображенском соборе содержались два священника, дьякон, дьячок, пономарь и просвирница; при трех других церквах Красноярского уезда — по одному священнику, дьячку, пономарю и просвирнице. Из монастырского духовенства казна содержала игумена, пономаря, дьячка и просвирницу (27, с.91).

Историки Сибири выяснили, что в XVII в. подавляющая часть переселенцев направлялась в Сибирь из Поморских волостей Руси. На протяжении всего века Восточное Поморье, которое включало тогда районы Средней и Верхней Камы и Вятки, а также Кунгурский уезд, интенсивно заселялось за счет притока населения из бассейнов Северной Двины и ее притоков, а также Онеги и Мезени. А уже из Восточного Поморья крестьяне и промышленники переселялись в Сибирь.

Сохранились так называемые записные книги Уткинской и Чусовской слобод Верхортурского уезда, содержащие любопытные сведения о переселенцах в Сибирь. Согласно записям в этих книигах, через эти слободы в 1699 г. проследовало в Сибирь «для работы» 405«гулящих» людей, из них было 250 поморян и 127 кунгурцев. Поморяне проникали далеко в Сибирь. В Томском уезде большая часть пришедших туда в 1705–1707 гг. переселенцев были родом из Поморья (Кайгородка, Соли-Камской, Устюга, Устьянских волостей) и прилегающих к нему областей (Вологды, Тотьмы, Юрьевца Поволжского, Галича и др.), остальные переселялись из Кунгура и различных слобод Тобольского уезда.

Также обстояло дело и с другими сибирскими городами. За Уральский хребет в Сибирь переселялось главным образом северорусское население (52, с.26). Так что в Сибирь в XVII в. направлялись в основном поморяне, русские, не знавшие крепостного права, закаленные жизнью в районах с суровым климатом, умевшие и землю пахать, и промышлять зверя в тайге, предприимчивые и рисковые.

Результаты заселения и освоения Сибири в XVII в. наглядно отображаются в данных табеля Сибирской губернии 1710 г. В пределах собственно Сибири (без Кунгура, Яренска, Соли-Камской, Чердыни, Кайгородка и Вятки, которые в то время входили в состав Сибирской губернии) проживало русских 312872 человека, из них 157040 душ мужского пола и 155832 души женского пола, причем почти 4/5 русского населения проживало в Западной Сибири. Таким образом, в 1710 г. уже не менее 65–70 % населения Сибири составляли русские поселенцы (17, с.55).

Первые собранные на Камчатке расспросные сведения о Курильских островах сообщил якутскому воеводе, а затем в Москве дьякам Сибирского приказа «камчатский Ермак» пятидесятник Владимир Атласов, хотя на них он и не побывал. Об этом рассказано в предыдущем очерке.

В своей книге об описи Курильских островов и пребывании в плену у японцев, изданной в 1816 г., выдающийся русский моряк Василий Михайлович Головнин утверждал, что Курильские острова прозваны так за «курящиеся вулканы». Но оказалось, что это не так.

Название «курилы» было заимствовано казаками, по словам академика С. П. Крашенинникова, от камчадалов, которые называли обитателей южной Камчатки кушин (куши), или кужин. В языке камчадалов (ительменов) нет звука «р», и там, где другие народы употребляют этот звук, камчадалы произносят «ж». Вот казаки и переделали, как и ряд других ительменских слов, кужин — в кури.