Павел Войнович - Воин под Андреевским флагом

«Но я уже не хотел иметь никакого дела с сим вероломным человеком», – доносил Войнович князю Потемкину. Наконец хан снарядил посланника к нашему Двору, с извинениями и обещаниями, – а Войнович, получив соответствующие повеления, 8 июля со всей эскадрой покинул Астрабадский залив, оставив там бот для отвоза ханского посланника в российские пределы.

По пути в Астрахань Войнович осмотрел Балханский и Красноводский заливы, входящие один в другой. Карл Габлиц повествовал: «Почва, вокруг их находящаяся, по большей части песщана, на коей ни лесу, ни кустарника нигде не попадается, и в летние месяцы выгорает даже и трава вся на оной. Но, несмотря на то, разные трухменские поколения имеют тут кочевья свои, и число их кибиток до 2000 простирается, кои питаются единственно скотоводством, и содержат у себя множество лошадей, верблюдов, овец и коз, с коими они в летнее время, по недостатку тут корма, на два и на три дня езды от берега в степь уходят для отыскания лучших мест, а потом под осень опять туда возвращаются. Все недостающие им вещи, как для одеяния, так и для прокормления, они получают по большей части из Хивы, которая отстоит от них не более 10 дней езды верблюдами и куда они свои продукты на продажу отвозят.

Однако ж иногда пристают к ним и российские суда, кои за тюленьим промыслом ходят и привозят к ним пшеничную муку, чугунные котлы, деревянную посуду и разные мелочи, которые на войлоки, масло, овчинки и другие меха меняются. В Астрабад и другие персидские провинции они поныне только изредка ездят, потому что никаких морских судов не имеют; а когда им случится для какой-нибудь надобности туда ехать, то берут они в наем киржимов (28) у жителей Нефтяного острова. Во время осмотра Красноводского залива все первостатейные старшины помянутых трухменцев приезжали к командующему с разными предложениями, к пользе российской с Хивою и Бухариею торговли служащими, за что всячески от него угощены и подарены были. И они взялись препроводить от командующего нарочного в Хиву и Бухарию с письмами к тамошним владельцам, который им в то же время и препоручен был. Також привезено было от их подчиненных довольное число баранов на продажу, и вся эскадренная команда довольствована была оными.

От бывшей на Красноводском мысе или полуострове российской крепости в 16-м году нынешнего столетия во время несщастной экспедиции в Хиву князя Бековича заложенной, ныне уже никаких следов там не видно и, по уверению трухменцев, она так же, как и прочие две, из коих одна у Александрбайского залива, а другая у Тюк-Караганского мыса находилась, потоплена водою; из чего явствует, что с того времени, как все три оные крепости построены были, стремление Каспийского моря клонилось по большей части на весь восточный берег оного».

Помимо устройства фактории, защиты и покровительства русского купечества, Войновичу было дано распоряжение «описывать все места, где с эскадрою будет находиться, делать физические и другие наблюдения, к приращению познаний о Каспийском море служить могущие, и вести обо всем оном и о плавании эскадры исторический журнал». Поэтому его люди занимались гидрографическими работами: была составлена карта Бакинского залива и юго-восточного побережья Каспия (29) , определены места для якорных стоянок (материалы экспедиции впоследствии были использованы при составлении Генеральной карты Каспийского моря, изданной в 1796 году, и карты, составленной Л.И. Голенищевым-Кутузовым «с последних описей и карт», изданной в 1807 году).

Много внимания во время плавания уделялось месторождениям полезных ископаемых и особенно изобильным источникам нефти (около Баку, на острове Челекен и на туркменском берегу), употреблявшейся тогда для освещения. Описывались также чрезвычайно разнообразный животный и растительный мир, геологические породы и даже климатические явления во всех местах пребывания. По пути Войнович устраивал для команд на всех эскадренных судах пушечные и ружейные «экзерцизии».

«…22-го числа эскадра торжествовала тезоименитство Ее Императорского Величества Благоверной Государыни великой Княгини Марии Федоровны, с должными обрядами».

Двигаясь вдоль берега на север – гряда барханов становилась все выше, – эскадра подошла к узкому проливу Кара-Бугаз («Черная пасть»), ведущему в труднодоступный и почти не исследованный залив.

Бурный и шумный Кара-Бугаз, как мифическая Харибда, стремительно засасывал в себя массы воды; жирные тюлени и огромные, длиной в две сажени белуги бороздили неспокойное море у самого жерла, привлеченные густыми стаями мелких рыбешек.