Александр Оришев - В августе 1941-го

«Иранское правительство с первого дня войны между СССР и Германией стало проводить ряд военных мероприятий. Эти мероприятия в основном сводятся к следующему: усиление ряда гарнизонов в северных районах Ирана (районы Ардебиля, Астары, Тебриза, Маку, Решта) как путем частичной мобилизации запасных (три возраста), так и отправки туда воинских частей из центральных районов Ирана, мобилизация конного состава, завоз в значительном количестве вооружения и снаряжения из центральных складов в областные (из Тегерана в Мешхед и Тебриз), усиленное строительство аэродромов и казарм, ремонт и расширение дорог (Пехлеви, Решт), завоз и сосредоточение запасов продовольствия и фуража в этих же районах, создание запасов горючего путем заказа военного министерства Англо-иранской нефтяной компании на поставку 10 000 т автобензина с доставкой его в Тегеран — Тебриз в пятидневный срок», — докладывал в Москву A. A. Смирнов [225] Документы внешней политики. 22 июня 1941 г. 1 января 1942 г. Т. 24. С.228. .

Кроме вышеназванных иранское правительство приняло еще ряд дополнительных мер: в армейских частях проведены ночные занятия с боевыми стрельбами, летчиков стали лихорадочно обучать ночным полетам и технике бомбометания. Стали реальностью нарушения советского воздушного пространства. Так, в одну из августовских ночей 1941 г. на перехват самолетов, пересекших границу на бакинском направлении, был поднят И-153, пилотируемый будущим дважды Героем Советского Союза А. Ворожейкиным. Истребитель сорок минут бороздил ночное небо, однако противника не обнаружил. На рассвете пограничники доложили о поимке двух парашютистов [226] Котлобовский A. B. Иранский эпизод // www.airwar.ru/history/av2ww/allies/iran/iran.html. .

На Каспийском побережье в районе Решт — Пехлеви по приказу шаха были установлены тяжелые орудия. Для маскировки этих мероприятий иранцы пустили слух, что усиление военных гарнизонов на советско-иранской границе проведено с целями, во-первых, воспрепятствовать потоку беженцев из СССР, которые в случае германского проникновения на Кавказ могли бы устремиться в Иранский Азербайджан; во-вторых, якобы для предотвращения выступления курдских племен в районе Маку.

Тем временем иранцы дали ответ на ноты от 19 июля 1941 г. Один за одним союзники получили два меморандума (один 29 июля, другой 21 августа), в которых иранское правительство попыталось заверить, что тщательно следит за поведением всех иностранных подданных и что «невозможно себе представить возникновение опасности со стороны ограниченного количества немцев, о которых известно, чем они занимаются». Так, в ноте от 21 августа иранское правительство отмечало: «Как всегда указывалось при переговорах, шахиншахское правительство на основе политики нейтралитета, которой оно придерживается и о которой оно заявило с самого начала войны, не может, вопреки существующим правилам и вразрез с договорами, принять по отношению к подданным какого-нибудь государства огульно такие меры, которые заставили бы его отойти от линии нейтралитета» [227] АВП РФ. Ф. 94. 1941. Нота МИД Ирана в полпредство СССР. 21 августа 1941 г. Оп. 26. П. 68а. Д. 5. Л. 51. .

Если быть кратким, то мотивы, по которым иранцы отказывались принять требования Англии и СССР, сводились к тому, что:

• во-первых, демарш союзников носит ультимативный характер;

• во-вторых, требования ущемляют суверенитет Ирана;

• в-третьих, удаление немцев из Ирана нарушит позицию строгого нейтралитета.

Формально иранцы были правы. Но и союзники не собирались отступать.

В те дни в иранских газетах можно было прочесть что угодно. Публиковались статьи о ходе переписи населения, о лекциях, организованных Главным управлением пропаганды [228] Эта организация была рупором иранского правительства, ее задачами являлась пропаганда идей величия Ирана и преданности режиму Реза-шаха Пехлеви. Иногда ее даже сравнивали с известным ведомством Й. Геббельса. , о выборах в меджлис, об очередных великих стройках, но информацию о требованиях союзников найти в них было невозможно.

«Эттелаат» и другие газеты по-прежнему трубили о силе германского оружия, о том, что немцы готовят на советско-германском фронте очередное наступление. По-видимому, иранские правители не верили в то, что союзники решатся на применение силы, либо не хотели раньше времени будоражить общественное мнение. Даже если где и заходила речь о требованиях Великобритании и СССР, то иранская пресса открыто вставала на защиту немцев. В газетах отмечалось, что в Иране имеется ограниченное количество иностранных специалистов и что каждый из них занимается определенной работой. При этом указывалось, что все иностранцы находятся под строгим наблюдением, и поэтому «исключается какая-нибудь возможность организации групп, имеющих своей целью вести подрывную работу на территории соседних с Ираном государств» [229] АВП РФ. Ф. 94. 1941. Романов (сотрудник советского посольства в Иране). Краткая аннотация обзоров, составленная по иранской прессе за период с 11 июля по 10 августа 1941 г. Оп. 26. П. 69. Д. 30. Л. 163–164. .