Сергей Марков - Путь к Большой Земле

Доктору исторических наук А. И. Андрееву удалось разыскать остававшуюся почти неизвестной рукопись «№ 2214» из собрания бывшего Румянцевского музея. В отличие от остальных известных к настоящему времени списков «Черепановской Летописи», эта рукопись содержит наиболее полный текст произведения трудолюбивого сибирского ямщика. Это большая книга в 509 листов, украшенная киноварными начальными буквами. Часть ее переписана на бумаге тобольской фабрики Корнильевых.

А. И. Андреев считает, что именно эту рукопись и показывал путешественнику Фальку ученый-ямщик в 1772 году. Вся книга переписана одним почерком и, кроме того, имеет предисловие и послесловие, составленные Черепановым. В вводной части своего труда летописец говорит, что он изучал творения Птолемея, Платона, читал сочинения греческих и латинских древних писателей и восточных историков. Черепанов был знаком с летописями основоположников сибирской истории — Саввы Есипова и Семена Ремезова.

Ученый-ямщик впервые использовал в своем труде такой ценный источник, как «Краткое известие о народе остяцком…», хранившееся в рукописи в Тобольске. Он хорошо знал также архивные данные об открытиях русских в Центральной, Восточной и Северо-Восточной Азии. Кроме печатных и архивных источников, собранных лично, Иван Черепанов использовал для работы различные свидетельства своих современников, их личные дневники.

«Летопись Сибирская» представляет собой по существу энциклопедию жизни Сибири в 1578–1760 годах. Исследователи считают, что особенно ценна она в той части, где Черепанов описывает события после 1612 года. Тобольский ямщик оказался великолепным историком, труд которого пережил века.

В свое время мне посчастливилось найти в архиве Северо-Двинского музея в Устюге Великом записи «великоустюжского штаб-лекаря, Академии наук корреспондента Якова Фриза».

Штаб-лекарь в 1793 году встретил в Устюге участника похода Никиты Шалаурова, слепого старца Максима Старкова, и записал с его слов интересные сведения. О записях Фриза мы еще скажем подробно, а пока попробуем, насколько это представляется возможным — установить, как начиналась героическая жизнь Шалаурова

В златоглавый Устюг Великий — город, откуда вышли Дежнев, Атласов, Хабаров, Булдаков и другие смелые путешественники, — Шалауров пришел из Вятки Это было, очевидно, в те годы, когда в Устюге Великом были получены первые сведения об открытии русскими Аляски, Алеутских островов и Командор. В Устюге или уже в Сибири судьба столкнула Шалаурова с Афанасием Баховым — «природным устюжанином», как его называет Фриз.

Вокруг Бахова, считавшегося поверенным сольвычегодского купца-морехода Жилкина, объединились Шалауров, якутский купец Новиков и другие лица Они соорудили утлый шитик — кораблик, сшитый китовым усом, — и пустились к острову Беринга. Это было в 1748 году, через семь лет после гибели великого командора.

В этот поход Шалауров и Бахов видели берета Америки — всего вероятнее, гору Св. Илии, открытую русскими. У Командор кораблик Шалаурова потерпел крушение, и его выкинуло на острые скалы острова Беринга. Выброшенные на камни Бахов и Шалауров лежали, может быть, на том месте, где голодные песцы когда-то глодали ботфорты еще живого Беринга! Мореходы целых два года терпели огромные бедствия и лишения — голод, холод, болезни. Но мужественные люди не покладая рук работали над восстановлением разбитого судна. Используя части пакетбота Беринга «Святой Петр» и обломки своего шитика, они терпеливо строили новое суденышка Когда оно было готово, отважные мореходы вернулись в Охотск.

Так начал свои скитания Никита Шалауров. Не там ли, у могилы Беринга, упорный исследователь решил «найти проход из Атлантического океана в Великий и открыть путь через Северный океан в Индию»? Шалауров копил силы для новых подвигов.

…В 1757 году дочь Петра Великого Елизавета возвратила шпагу Федору Соймонову и произвела его в сибирские губернаторы. Бывший каторжник, ввергнутый в опалу челядью Анны Иоанновны, когда-то блестяще образованный ученый и прекрасный моряк, Соймонов снял каторжное платье и сел за стол своей канцелярии в Тобольске.

Соймонов с огромной энергией начал исследовать и преобразовывать Сибирь. Из записок Фриза видно, что он поддержал дерзновенный замысел Шалаурова (с которым мог встречаться еще в Охотске, когда работал там как каторжник на солеваренном заводе) искать путь в Индию вокруг Северной Азии. Во время похода Петра на Дербент Соймонов сам говорил великому шкиперу, что «Сибирские восточные места и особенно Камчатка, от всех тех мест и Японских, Филиппинских островов, до самой Америки по западному берегу остров Калифорния найтится может, и поэтому много б способнее и безубыточнее российским мореплавателям до тех пор доходить возможно было против того, сколько ныне европейцы, почти целые полкруга обходить принуждены…».