Роберт Май - Странствие 'Судьбы' (Главы из романа)

(Итак: шесть убитых. Но меня такая арифметика не успокаивает. Даже если ненавистный Паломеке убит своими, остаются еще два убитых нами испанца. Что на два испанца больше, чем требуется. Не говоря уже о том, что среди убитых англичан был Уот...)

Я спросил Джорджа, что, по его мнению, случилось с Градосом и другими убежавшими. Он ответил, что скорее всего они отступили к водопаду Карони.

За двадцать девять дней, что наши солдаты находились в Сан-Томе, произошло еще несколько "стычек". История тех дней, во всяком случае в пересказе Джорджа, совершенно позорна. Кеймис ходил по крепости, пытаясь выведать о приисках у тех индейцев и чернокожих, что говорили по-испански. Из этой затеи ничего хоть сколько-нибудь полезного он не извлек. Он терзался, понимая, что должен написать мне, но не мог собраться с духом и послать мне страшное известие. Не один раз он признавался Джорджу, что находится на грани самоубийства, что не может глаз сомкнуть от страха и все такое прочее. Мои племянник отнесся к его жалобам без всякого сочувствия. Все капитаны, говорит он, включая его самого, ожидали от Кеймиса действий. В частности, они ждали, что Кеймис поведет их к прииску. Но Кеймис отказывался, ссылаясь на то, что найти его в джунглях непросто. Он как-то сказал Джорджу, что, если он выйдет из крепости во главе колонны солдат и потеряет в джунглях дорогу, эти молодцы совсем озвереют. Чтобы избежать такого риска, Кеймис совершил однажды ночью вылазку с небольшим отрядом, видимо, в район водопада Карони. Он возвратился с куском породы и показал его Джорджу и раненому капитану Торнхерсту. Руда оказалась пустой, и больше о ней не вспоминали.

Уота похоронили со всеми воинскими почестями в церкви Сан-Томе.

По словам моего племянника, когда всем стало ясно, что дело кончилось ничем, именно Кеймис приказал сжечь форт.

6 марта

Портовые крысы! Они не хотят возвращаться на Ориноко. Я все перепробовал. Приказывал. Упрашивал. Я даже пытался подкупить некоторых капитанов. Результат один: решительный отказ. Ни один не желает плыть со мной на Ориноко - и это несмотря на то, что золото - я открыл им секрет можно найти, и не поднимаясь до Сан-Томе.

А причина очевидна - они боятся. Они отказались вернуться на Ориноко из страха, что испанский флот уже плывет через Атлантику в погоне за нами. У них одно на уме: как бы убраться из Пунто-Гальо до того, как испанская армада обрушится на нас. Я созвал военный совет. Капитан за капитаном вставали и говорили, что нам следует уносить ноги подобру-поздорову. Мои доводы о месторождениях золота не произвели на них никакого впечатления. И уж совсем я взбесился, когда некоторые из них заявили во всеуслышание, что вообще не верят в существование этих приисков. Даже Сэмюэл Кинг, самый крепкий и надежный из моих капитанов, высказался в том смысле, что-де, по его мнению, нам следует на время уйти от Тринидада и обдумать все спокойно у Подветренных островов.

Значит, золото останется нетронутым.

Я пишу эти строки в море, севернее Гренады, самого южного из Наветренных островов, в ста сорока милях к юго-западу от Барбадоса, проплыв от Пунто-Гальо через залив Парии и пролив Драконова Пасть восемьдесят пять миль на север от Тринидада.

Но о самом скверном я еще не сказал... Сегодня, шестого марта, когда мы бойко шли, подгоняемые свежим добрым ветром, мимо острова Гренада, капитан Уитни и капитан Уолластон сбежали со своими кораблями. Удрали. Предали. Ясно, что они давно замышляли стать пиратами.

Больно. Горько, как во рту от полыни. И особенно тяжек удар, что нанес Уитни. Когда мы готовились к отплытию из Плимута, он пришел ко мне и сказал, что из-за нехватки денег не может нанять достаточно людей и снарядить должным образом свой корабль, и я так его ценил, что продал свое серебро, лишь бы оплатить расходы и обеспечить его участие в нашем походе.

Я доверял Томасу Уитни. Я доверял Ричарду Уолластону.

А они, став пиратами, плюнули мне в мое доверчивое лицо.

У меня осталось только восемь кораблей.

Мальчишкой я очень любил списки. Первое, что я написал в жизни, когда мне было лет шесть, это список лодок и участков земли в Сидмуте, сданных отцом в аренду за десятину. Позднее я восхищался списками кораблей и городов у Гомера.

А вот список моих оставшихся кораблей и их капитанов:

1. "Судьба", 500 тонн, после смерти Уота капитаном стал я.

2. "Гром", 150 тонн, капитан сэр Уорхэм Сент-Леджер.

3. "Ясон", 240 тонн, капитан Чарльз Паркер.