Януш Майснер - Зеленые ворота

Он снова взглянул в ту сторону, где рассчитывал увидеть испанский конвой, и в самом деле его там обнаружил: пятнышки парусов, освещенных сбоку солнечными лучами. Поднял к глазам люнет, положив его на плечо Стефана.

Три глубоко сидящих судна плыли друг за другом с неравными интервалами. Фрегат опережал их на добрые полмили, держась на правом фланге.

"- Если они чего и опасаются, то только со стороны суши," - подумал Мартен.

Оглянулся на солнце. Оно было точно по правую руку. Чуть наискосок легко балансировал, как танцовщица на канате, "Бижу", дальше нервно покачивалась "Берко","Серпент марин" солидно переваливался с боку на бок и с носа на корму, а впереди всех длинными прыжками поспешала "Ля Бель".

- Великолепно, - довольно буркнул Ян. - Лишь бы только Гаспар не начал раньше времени. Хотелось бы, чтобы солнце немного поспешило...Но невозможно требовать так много от Провидения...

В этот момент Грабинский вздрогнул и отвернулся, а Мартен уловил носом знакомый запах духов.

- Хочешь увидеть их вблизи, Мария? - спросил он не оборачиваясь и вновь направляя люнет на испанские суда.

- Да, хочу, - ответила Мария Франческа после короткого замешательства.

Она немного побаивалась этой колдовской трубы. Ведь не могла же та работать без помощи сатаны...

Мартен высмеивал её опасения, и любопытство боролось со страхом, но до сих пор она так и не отважилась взглянуть сквозь холодно блестевшие стекла. Ей они казались глазницами чудовища.

Теперь Грабинский ощутил её руку на плече. Она стояла вплотную к нему. Ее дыхание овевало его затылок.

- Вижу! - вскрикнула она. - Пресвятая дева, совсем близко!

Мартен наслаждался её удивлением. Велел разглядывать мачты и реи фрегата, допытывался, в какой цвет покрашены надстройки хольков и заметила ли она, какие фигуры у них на носах.

Стефан молчал, стиснув зубы. Пальцы сеньориты коснулись его шеи ниже уха, ласково щекотали кожу, углубились в волосы. Кровь била ему в лицо, стучала в висках, сердце колотилось в груди, как молот. Парень чувствовал, что долго он этого не выдержит, но не знал, что делать, чтобы не выдать. Чтобы её не выдать.

"- Бог мне свидетель, я этого не хочу, - горячечно неслись его мысли. - Не хочу, чтобы она меня касалась, чтобы ей казалось, что и я тоже...Но пусть и он об этом не узнает, ибо мне не поверит. Лучше погибнуть, лишь бы он меня не подозревал, но ведь я ни за что на свете ни слова не скажу против нее."

- "Ля Бель" сворачивает влево! - раздался крик Германа Штауфля, сидевшего на марсе.

Грабинскому показалось, что он падает вниз с огромной высоты. Но нет, он крепко стоял на палубе. Так видимо произошло потому, что прежде он бессознательно стиснул веки, а теперь открыл глаза.

Перед собой увидел он Тессари, который внимательно вглядывался в его лицо. И сердце замерло на миг: Тессари видел!

Тут он услышал за спиной громкую команду Мартена перебрасопить реи на правый галс. И одновременно ощутил, что "Зефир" уже начинает поворот.

Он оглянулся. Мария Франческа стояла в нескольких шагах за ним, опираясь о поручни фальшборта. Она усмехалась - или может быть с трудом удерживалась от смеха.

- Что с тобой, малыш? - спросила она. - Похоже, словно ты только что проснулся!

Стефан стремительно отвернулся и вновь наткнулся на Цирюльника. Но теперь Цирюльник смотрел на сеньориту. Его правая рука медленно скользнула вдоль бедра, коснулась рукояти пистолета - и вдруг упала вниз. Тессари скривился и плюнул, словно ощутив во рту что-то мерзкое.

- Пошли! - крикнул он Грабинскому и потянул того в сторону фокмачты.

Клементе Ороско, молодой капитан испанского фрегата "Сан Рафаэль" не имел большого опыта, но был человеком в меру рассудительным и отважным. Заметив пять кораблей, направлявшихся на юг, в первую минуту он полагал, что это тот самый эскорт, на который он наделся. Правда, в Сан Себастьяне ему обещали, что встреча должна произойти дальше к северу, примерно на широте Аркахона, но могло ведь случиться, что корабли адмирала Торреса, который руководил блокадой, вышли в море чуть раньше или попали в полосу попутных ветров.

Вскоре, однако, его охватили сомнения. Почему, черт возьми, командир предполагаемого эскорта не изменил курса? Должен же он был заметить его конвой, раз был замечен сам, и причем в условиях менее благоприятных, против солнца, которое теперь почти слепило капитана. У того в распоряжении были легкие и быстрые корабли, и давно пришла пора выполнить маневр, который от него ожидали, или по крайней мере выслать один из фрегатов, чтобы договориться с конвоем. Но тот этого не сделал; и по-видимому не имел желания приближаться к конвою; скорее, он хотел его миновать и потому скрывался в лучах заходящего солнца. Но кем в таком случае он был и куда плыл?