Уильям Ширер - Взлет и падение третьего рейха. Том I

Разумеется, она не была лишена недостатков, и некоторые из них в конечном счете привели к плачевным результатам. Система пропорционального представительства и голосования списком, возможно, предотвращала необоснованную потерю голосов, однако способствовала созданию многочисленных мелких партий, что со временем не позволило поддерживать постоянное большинство в рейхстаге и привело к частым сменам правительства. На национальных выборах 1930 года в списке значилось двадцать восемь политических партий.

Республика, очевидно, могла бы обладать большей стабильностью, если бы не были отвергнуты идеи профессора Гуго Пройса, разработавшего основные положения конституции. Пройс предложил превратить Германию в централизованное государство, а Пруссию и другие земли преобразовать в провинции. Однако Национальное собрание отклонило его предложение.

В довершение президент в соответствии со статьей 48 конституции наделялся диктаторскими полномочиями в случае введения чрезвычайного положения. Использование данной статьи канцлерами Брюнингом, Папеном и Шлейхером во время правления Гинденбурга позволяло им управлять страной без одобрения рейхстага и, таким образом, до прихода Гитлера к власти положило конец демократическому правлению в Германии. — Прим. авт.

Вооруженные силы Германии ограничивались стотысячной армией добровольцев, зачисляемых на долгосрочную службу; запрещалось иметь на вооружении самолеты и танки. Генеральный штаб подлежал роспуску. Военно–морской флот ограничивался небольшими силами; не допускалось строительство подводных лодок и судов водоизмещением более 10 тысяч тонн. — Прим. авт.

Войска «черного рейхсвера», насчитывающие примерно 20 тысяч человек, дислоцировались на восточной границе, обеспечивая ее охрану от поляков в тревожные дни 1920–1923 годов. Незаконная организация получила печальную известность после того, как возродила страшную средневековую процедуру тайных судов, которые произвольно выносили смертные приговоры жителям Германии, сообщавшим о деятельности «черного рейхсвера» контрольной комиссии союзников. Разбором некоторых дел по поводу жестоких убийств занялись суды. На одном из судебных процессов министр обороны Германии Отто Гесслер, сменивший на этом посту Носке, отрицал, что ему было что–либо известно о существовании подобной организации. Однако, когда кто–то из задававших ему вопросы усомнился в подобном неведении, министр обороны возмутился: «Те, кто говорят о «черном рейхсвере», совершают государственную измену!» — Прим. авт.

Спустя несколько лет, мотивируя назначение Штрейхера нацистским главарем Франконии, несмотря на возражения многих соратников по партии, Гитлер заявил:

«Возможно, найдутся один или два человека, которым не нравится форма носа Штрейхера. Но в тот день, когда он лежал рядом со мной на мостовой Фельдхернхалле, я поклялся, что не брошу его, пока он не бросит меня» (Xайден К. Биография Гитлера. Нью–Йорк, 1936, с. 157). — Прим. авт.

Людендорфа

До приезда Гесса предварительные записи под диктовку Гитлера вел Эмиль Морис, бывший заключенный, часовщик по специальности, первый командир нацистских боевых отрядов. — Прим. авт.

«Нет смысла, — писал он в конце второго тома, бередить раны, которые, судя по всему, еще не до конца зажили… нет нужды винить тех, кто в глубине души, вероятно, был не меньше предан своей стране и кто просто не нашел или не смог понять общий курс». Столь злопамятным человеком, каким был Гитлер, в данном случае проявлена неожиданная терпимость по отношению к тем, кто подавил поднятый им путч и упрятал его за решетку, либо, принимая во внимание то, что произошло позднее с Каром и другими его противниками, данное утверждение свидетельствует о силе воли Гитлера — способности сдерживаться на какое–то время по тактическим соображениям. В любом случае Гитлер воздержался от каких–либо встречных обвинений. — Прим. авт.

Как у большинства писателей, у Гитлера возникали определенные трудности с Уплатой налогов — по крайней мере, как мы увидим, до тех пор, пока он не cтал диктатором. — Прим. авт.

«Если бы я не попал в тюрьму, — отмечал впоследствии Гитлер, — я никогда бы не написал «Майн кампф». В тот период у меня появилась возможность более глубоко осмыслить понятия, в отношении которых у меня имелись лишь чисто интуитивные догадки… В ту пору я пришел к убеждению, что нам уже не удастся взять власть силой, хотя многим моим сторонникам так и не было дано этого понять. Государство имело достаточно времени для консолидации сил, к тому же обладало боевыми средствами» (см. Секретные беседы Гитлера. 1941–1944. Нью–Йорк, 1953). Это высказывание сделано Гитлером в присутствии некоторых из его приближенных в ставке на Восточном фронте в ночь на 4 февраля 1942 года. — Прим. авт.