Артур Макаров - Аукцион начнется вовремя

Группа Бутырцева получила сигнал о продаже шкурок в 18.15. Уже в 18.36 старший лейтенант Таганцев был на месте, и очень испугавшаяся появления милиции блондинка, сбывавшая шкурки, сразу сказала, что товар дал продать знакомый, который ждет у нее дома, но домой она ни с кем не поедет, потому что убьет он ее, если милицию приведет!

Машина проехала по мосту через Фонтанку и ходко помчалась по набережной.

- Успокойтесь и поймите, что с нами вам ничего не грозит, - с сиденья рядом с шофером увещевал Таганцев плачущую блондинку. Та сидела сзади, между Калинниковым и Сагарадзе, опухшее лицо зачернили потеки туши. - Перестаньте плакать.

- Не грози-ит, скажете-е! А он Нинке такой мордоворот устроил, когда она с военным танцевать пошла-а... Пять дней на работу показаться не могла.

- А вот и Нинка, - удовлетворенно кивнул Таганцев. - Это кто такая и где они танцами занимались?

- Так в ресторане, где же? В "Баку-у"... Только это давно было, Нинка три года как за летчика замуж вышла, в Орске живет... А он на прошлой неделе объявился и ко мне напросился, - рассказывая, блондинка всхлипывала реже. Все денег ждал, откуда с работы приехал, каждый день уходил... А тут говорит: знаешь, я зверюшек привез, для себя берег, да раз деньги нужны, ты сходи толкни кому-нибудь, только не в скупку, а так, раз тебя в скупке обманут. Я и пошла, идиотка непутевая-а-а...

- Откуда он приехал, говорите? Да успокойтесь вы!

- С этими... с нефтяниками на Севере работал. Там, рассказывал, этих соболей дополна, они их с собаками ловили. Да куда вы? Здесь перерыто все, ремонтируют... Направо надо.

- Сдай назад, Костя... Или нет - объезжай тротуаром, живенько! Таганцев озабоченно взглянул на часы и снова обернулся к женщине. - Этаж у вас какой?

- Второй... Только я ни в жизнь с вами не пойду, режьте, мучайте, а не пойду! Убивайте!

- Перестаньте кричать, тогда не будем резать... Этот двор? Окна куда выходят?

- Это-от... И окна сюда.

- Стоп! Калинников, останешься с ней. Сагарадзе, пошли!

Сзади остановилась еще одна машина, из нее выскочили трое, тоже спешили к подъезду. Но вошли в подъезд именно они и Таганцев, а Сагарадзе остался на улице.

Женщина в машине опять всхлипнула, тихонько заскулила в платок.

- Тише, не терзайтесь, гражданочка, - сказал шофер, напряженно вглядываясь через стекло в синеву сумерек, сгустившихся в колодце двора. Слезы жизни не в помощь.

Стоявший под стеной Сагарадзе услышал, как наверху стукнули рамы, и почти в тот же миг на земле оказалась человеческая фигура. Человек трудно разгибался после прыжка...

А от въездной арки вспыхнули фары двух машин, четко высветив его.

- Стоп! - сказал успевший оказаться за спиной этого человека Сагарадзе. - Руки вверх и в дальнейшем без цирковых номеров!

- А я и не стану, - подняв руки, ответил задерживаемый и неожиданно опустился на землю. - С ногой у меня чего-то, начальники...

Подполковник Николай Афанасьевич Бутырцев, если бы его пришлось характеризовать кратко, был, что называется, "службист", то есть вменил себе в обиход и требовал от других неукоснительного выполнения уставных положений, соблюдения субординации и так далее. Однако при всем при том взял себе также за непреложное правило, занимаясь делом, работать так, словно не было пристального начальственного надзора, непрестанных подстегиваний, напоминаний о срочности задания, а иногда и довольно суровых упреков в медлительности. "Торопиться надо медленно!" - такое присловье стало его девизом. Но два-три раза на дню устраивал короткие оперативные совещания, и это тоже было правилом.

Заканчивая одну такую оперативку, он разглядывал лежащие перед ним на столе фотографии, на которых одно и то же лицо было снято живым в разных ракурсах и мертвым, тоже в разных. Еще были фотографии тела убитого и увеличенные снимки отпечатков пальцев.

- Значит, Шмелев Олег Борисович, - отложил Бутырцев одну из фотографий, - двадцать восьмого года рождения, не единожды судимый, последний раз освобожденный из колонии строгого режима месяц назад. Кличка Шмель... Ну-ка, еще раз справку экспертизы?

- Причиной летального исхода явился удар головой о стену складского помещения. Смерть наступила практически мгновенно, чему способствовала старая черепная травма... Произошло это по времени в пределах трех-четырех часов ночи, - заглянув в свой блокнот, зачитал Сенчаков.

- Спасибо. Что мы имеем по сторожу?

- Пока ничего, - мрачно констатировал Таганцев. - По показаниям соседей, Лохов в конце того дня, как обычно, ушел на работу. С тех пор его больше не видели... Фотографии размножены и разосланы, поиски ведутся, дана заявка на полную проверку.