Александр Розов - Солнце на парусах

Это была одна из разновидностей пневмонии, от которой умирали в течении нескольких дней. „Мэйфлауэр“ превратили в госпиталь, и корабельный врач ухаживал за больными, но у него для лечения цинги и пневмонии не было подходящих средств. Из сотни пилигримов, прибывших в Америку, в живых осталось менее пятидесяти человек.

C приходом весны в сердцах обездоленных людей затеплилась надежда. Она явилась в образе высокого индейца, одетого только в кожаную набедренную повязку. Он гордо шел через поселение в сопровождении детей, впервые увидевших краснокожего человека. „Здравствуй, англичанин“ — громко произнес индеец, протянув правую руку первому попавшемуся ему на пути мужчине.

Это был Самосет из соседнего племени Вампаног. Он хорошо знал английский, так как дружил с британскими рыбаками, промышлявшими в этих водах более двадцати лет...»

Заметим: согласно «официальной» истории первые «английские рыбаки» могли появиться здесь лишь в 1607 г. — за 14 (но никак не за 20 с лишним лет до этих событий). Дальше — больше. Этот странный «англоязычный индеец» со товарищи учит вымирающих сектантов уму-разуму (в частности ведению сельского хозяйства), благодаря чему колония от неизбежного вымирания тут же переходит к явному благоденствию. Но это еще мелочи. По сравнению с продолжением (где речь идет собственно о Бостоне) меркнет даже миф о диких исполинских циклопах — строителях и оружейниках богов. Судите сами:

«Один из жителей Плимута Уильям Блэкстоун (William Blackstone), который имел репутацию одиночки, отделился от земляков и поселился в уединении, за рекой Чарлз (Charles River). Это место сейчас известно в Бостоне как Beacon Hill. В 1630 году к Блэкстоуну примкнули ещё несколько пуритан, их соблазнило наличие источника пресной воды.

Поселение стало очень быстро расти, успешно развивалось производство и торговля, укрепились прочные связи с жителями всего побережья Атлантического океана в этом районе. Всего за 40 лет бостонцы построили более, чем 730 морских судов, и, безусловно, это оказывало огромное влияние на развитие города».

Иначе говоря, нам предлагают поверить, что жители выселок Бостон (с населением несколько человек) близ деревеньки Плимут (с населением 50 человек) за 40 лет расплодилось со скоростью, которой могли бы позавидовать даже кролики? Что одновременно они построили на берегу ПОСРЕДИ ДИКОГО ЛЕСА верфи и спустили со стапелей 730 морских судов? Это при полном неумении колонистов устраивать свою жизнь вне привычного английского города?

Гораздо проще предположить, что колонисты встретились с жителем одного из 7 городов, основанных викингами за 500 лет до того (тогда понятны и «англоязычность» доброго индейца и загадочные «английские рыбаки», промышляющие здесь более 20 лет). За полвека кучка колонистов естественным образом смешалась с населением УЖЕ процветающего города, где УЖЕ есть налаженное хозяйство, мастерские, верфи и прочие возможности цивилизации. Тогда становится понятным, кто столетие спустя выгнал в шею английский экспедиционный корпус (попутно объяснив всем желающим, что правительства должны существовать для удобства населения — а не наоборот). Точно так же становится понятной и «ковбойская культура» североамериканских фермеров (впоследствии заложенная в основу голливудской кинотрадиции). В сюжет «лимонадного Джо» или «великолепной семерки» совершенно не лезет образ унылого сектанта-пуританина, зато образ викинга из саги об Эйрике Рауди (который может устроить побоище из-за невозвращенного в срок штабеля досок) будет выглядеть там как родной. Только дайте ему револьвер вместо топора и завтра получите хрестоматийного ковбоя-отморозка из легенд о «Диком Западе».

Но «официальная» история упорно продолжала и продолжает придерживается вздорной первой версии (о добрых англоязычных индейцах и циклопокроликах-колонистах). В противном случае Америка лишились бы любимого праздника — «Дня благодарения», Европа — титула колыбели современной цивилизации, а сама цивилизация — совершенно ненужного ей эпитета «христианская».

Вот так, рука об руку, вплыли в «новое время» те, кто писал «официальную» предысторию «нового времени», и те, кого из этой «официальной» предыстории так неряшливо вычеркнули.

Но, — возразит кто-то, — если цивилизация «морских королей» шла такими опережающими темпами по сравнению с «официально-исторической» цивилизацией, где следы ее достижений, которые непременно должны были всплыть в «новом времени» после слияния этих цивилизаций. На самом деле следов более, чем достаточно. «Официально-историческая» цивилизация вступила в XVIII в. в состоянии, отличающемся от античности, разве что выросшим в 10 раз населением, да применением пороха в военном деле. К концу века она имела металлопрокат, универсальное станочное оборудование, серийное производство паровых машин и повсеместное их использование (в т.ч. паровой молот, паровая тележка и пароход), химические источники тока, подводную лодку, аэростат и полиграфическую машину. Впечатляет, не правда ли? Приведем одну историю, случившуюся в Америке уже в середине XIX в во время войны Севера и Юга. К весне 1862 г. противоборство на море пребывало в шатком равновесии. И разрешилось оно в пользу северян в течении одного дня: 9 марта 1862 г., когда морском сражении у Хэмптона встретились два корабля: