А. Саммерс - Дело Романовых, или Расстрел, которого не было

Но все, что мы знаем, не говорит ни о чем хорошем. В сентябре 1918 года, после нескольких недель переговоров с немцами по поводу живой царской семьи, большевики внезапно изменили отношение к этому вопросу. 15-го немецкое консульство в Москве сообщало в Берлин: «Вчера и позавчера я снова связался с Чичериным и Радеком по вопросу об императорской семье, и мне сказали, что после запроса с фронта получена информация в том смысле, что связь с красноармейскими отрядами, которые охраняли царицу и ее детей после их эвакуации большевиками, потеряна и где они неизвестно…»

Пять дней спустя в Берлине большевистский посол Иоффе повторил в немецком министерстве иностранных дел очень невероятную историю о том, что Москва буквально потеряла императорскую семью; и добавил небрежно, что они, возможно, сбежали. В середине октября немцы действительно освободили из тюрьмы лидера немецких революционеров Карла Либкнехта, но нет никаких свидетельств, что это связано с делом Романовых. Были короткие сообщения в прессе, что царица и ее дети попали в Испанию после переговоров между Москвой и Берлином, но подтверждений не было.

В конечном счете, императорская семья исчезла навсегда из официальных документов. Московская история о том, что был потерян след императорской семьи, была явной отпиской — были и пермские свидетельства, и независимые немецкие сообщения о том, что они оставались живыми в руках большевиков в течение нескольких месяцев.

Но дата, когда Москва сменила свое отношение к живой императорской семье — середина сентября — существенна. Это было время, когда стало уже ясно, что Германия проигрывает войну. Ленин мог позволить себе не думать об императорской семье. К тому же, наряду с тем, что Германия потерпела поражение в войне, на ее территории вспыхнула революция. К ноябрю сам кайзер Вильгельм вынужден был сложить свои полномочия и бежать из Германии.

Если в июле 1918 года семья Романовых была заложником отношений между Россией и Германией, то их надежды на то, чтобы остаться в живых с момента, когда они попали в Пермь, таяли с каждым днем. Все было против них. Гражданская война в России была в самом разгаре, большевики серьезно прибегли к красному террору против белого террора, никого уже не волновал возврат к монархии, ЧК занималась борьбой с контрреволюцией.

В конце января 1919 года четыре Великих князя были выведены из своих камер в Петрограде и расстреляны. Время совпало с той датой, когда царицу и ее дочерей в последний раз видели живыми. Мы можем предположить, что Романовы уже перестали быть кому-либо нужны, а Ленину они просто стали безразличны. Москва или сама приказала избавиться от них, или просто предоставила императорских женщин их собственной судьбе.

Даже не зная ничего относительно их судьбы, мы не сталкиваемся с чем-либо мрачным, вроде традиционной версии убийства в подвале. Мы не можем утверждать, что все определенно умерли, у нас нет для этого никаких доказательств. Возможно, что одна из дочерей спаслась, в соответствии с показаниями, при расследовании в Перми. Возможно, какие-то события произошли при переезде в Москву, и кто-то, возможно, остался в живых. Если мы предположим, что после ее побега, раненая Анастасия перевозилась отдельно от остальной части семьи, то возможно, что именно она осталась в живых.

Сегодня официальная советская историография или должна предоставить новые материалы, или просто признать

Екатеринбургское убийство. Москва имеет серьезные основания, чтобы скрыть информацию о том, что большая часть императорской семьи покинула Екатеринбург живыми. Учитывая, что западный мир заинтересован, нет никакого смысла скрывать, что семья не умерла в Екатеринбурге, а погибла в другом месте позже.

С точки зрения внутренней политики неудобно было бы признать, что Ленин сохранил жизнь царице и ее дочерям в связи с переговорами с немцами, которых он так ненавидел. Даже после Второй мировой войны, видимо, остаются причины сохранять тайну. В Германии после 1918 года такие участники этой истории, как кайзер Вильгельм или Великий герцог Гессенский, могли бы выглядеть очень некрасиво, если бы вскрылась их роль в Екатеринбургских событиях. Оба они мечтали, хотя и были далеко от реальности, о восстановлении своего прежнего положения. Не принесли бы им никакой пользы их рассказы о планах спасения царя даже только из гуманитарных соображений, не говоря уже о планах сотрудничества с царем в немецких политических планах. Николай, преданный союзниками, отклонил их предложения, и план провалился. Оскорбленный Берлин был не в состоянии добиться освобождения царицы и детей; немцы в своей бессердечной дипломатической игре доигрались до того, что были, совершенно обоснованно, наказаны Лениным.