Сергей Куличкин - Душа и слава Порт-Артура

После падения Цзиньчжоу стала очевидна угроза Порт-Артуру. Флот ввиду продолжавшегося ремонта броненосцев к выходу в море не был готов. В этих условиях Алексеев предложил Куропаткину активизировать действия по оказанию помощи артурскому гарнизону. Алексеева прежде всего беспокоил флот. Но Куропаткин, проводивший нелепую тактику накапливания сил, панически боялся отвлечения хоть каких японских войск от Порт-Артура и всячески затягивал начало операции. Началось изучение обстановки, подтягивание резервов, между штабами развернулась утомительная переписка. А время шло. Наконец операция началась. Но здесь Куропаткин остался верен себе. Несмотря на обращение Алексеева к царю с просьбой выделить на ее проведение не менее 48 батальонов пехоты и последовавший за этим высочайший приказ, Куропаткин послал на деблокаду Порт-Артура только корпус генерал-лейтенанта Г. К. Штакельберга, состоявший из 26 батальонов пехоты, 19 казачьих сотен при 96 орудиях. Корпус имел задачу овладеть изиньчжоускими позициями с дальнейшим наступлением в сторону Порт-Артура. Но у Штакельберга были и личные указания Куропаткина на ведение боя: «Если… придется встретить превосходные силы, то бой не должен быть доведен до решительного удара, и, во всяком случае, резервы никоим образом не должны быть введены в дело до тех пор, пока не будет совершенно выяснено положение…»

23 мая Штакельберг выдвинулся к Вафангоу. Пока авангард из шести батальонов при восьми орудиях продвигался вперед, он приказал к югу от станции, на склонах высот, подготовить позицию на случай оборонительного боя. По меньшей мере удивительно для отряда, направляющегося на выручку блокированной крепости, если не учитывать, что командир корпуса прежде всего выполнял указания Куропаткина. Но даже эти позиции подготовили из рук вон плохо. Окопы для артиллерии не имели маскировки. Для стрелков же просто отрыли маленькие ровики. Опорных пунктов не было. Да и позиция не соответствовала силам отряда. Перед фронтом ее была гористая местность, неудобная для маневрирования войсками. Правый фланг упирался в холмы, покрытые рощами. Алексеев вновь обратился к царю с просьбой усилить корпус Штакельберга и довести его численность до четырех дивизий. Однако было уже поздно. В Южной Маньчжурии появилась армия Оку. Генерал Оку, узнав, что против него действует не вся Маньчжурская армия, а всего только корпус, перешел в наступление и 31 мая отбросил русский авангард к Вафангоу. Штакельберг приказал занять для обороны заранее подготовленные позиции.

На следующий день с рассветом японцы двумя колоннами при поддержке артиллерии начали наступление. В бой Оку бросил до дивизии пехоты. Русские батареи, стоявшие на открытых позициях, к полудню понесли тяжелые потери. Японская пехота подошла к траншеям оборонявшихся на несколько сот шагов, но дальше продвинуться не смогла. Остановленные ружейно-пулеметным огнем, японцы сначала залегли, а потом побежали.

Частный успех окрылил русские войска. Приказ о наступлении на рассвете 2 июня солдаты и офицеры корпуса восприняли как должное. Но Штакельберг, отдавая этот приказ, имел в кармане только что полученную директиву Куропаткина, которую и считал основным документом. В директиве, в частности, говорилось: «…в случае одержания вами победы в этом сражении не преследовать неприятеля со всеми силами корпуса ввиду того, что объединивший свои силы генерал Куроки может легко отрезать вам сообщение с главными силами армии».

Генерал Оку тоже решил атаковать русских, но теперь всеми силами.

Завязавшийся в 6 часов утра бой явился наглядной иллюстрацией того, как не надо воевать. Начальники двух атакующих колонн русских — генерал Гренгросс (бывший начальник Кондратенко по штабу Приамурского округа) и генерал А. Гласко — так и не сумели договориться о времени и способе совместных действий. В результате, когда 1-я Восточно-Сибирская дивизия Гренгросса разворачивалась для наступления, бригада Гласко только поднялась с бивака.

Японцы начали бой с обхода нашего правого фланга силами одной дивизии и скоро добились успеха, русские войска частью готовились к атаке, а частью вообще не выдвинулись на исходные рубежи. Кавалерия под командованием генерала А. В. Самсонова, будущего героя войны 1914 года, предприняла еще в пять часов утра поиск, но, остановленная превосходящими силами наступающих японцев, была вынуждена, спешившись, под сильным ружейным огнем отойти к деревне Лункано. Позже конница примет участие в лихой контратаке русских резервов, но контратака успеха иметь не будет. Русские солдаты, как и под Цзиньчжоу, воевали стойко. Только безграмотная диспозиция и полное отсутствие управления привели к очередному поражению.