Андрей Васильченко - Война кланов. «Черный фронт» против НСДАП

После того как в январе 1929 года полиция изъяла в местечке Мюхльхайм 50 килограммов динамита и 700 детонаторов, Клаус Хайм был вынужден уйти в подполье. Это было не простое совпадение. Экстремисты из «Ландсфолька» при поддержке эрхардтовского «Консула» собирались наладить производство бомб. Но меры полиции оказались недостаточными. В апреле 1929 года произошло первое покушение. Неизвестные закидали гранатами противников «Ландсфолька». 23 мая взрыв прогремел в земельном бюро местечка Итцехо. 3 июня бомба взорвалась в финансовом управлении г. Ольденбург. 6 сентября взрывы потрясли многие административные здания Шлезвиг-Гольштейна. 9 сентября полиция начала массовые аресты, почти все видные деятели «Ландсфолька» оказались под полицейским надзором. Полиции удалось выявить 35 бомбометателей. Среди арестованных оказался и Клаус Хайм. Правительство, не стесняясь в средствах и методах, собиралось положить конец терроризму.

В 1930 году начался процесс по делу крестьянских бомбистов. Он превратил Клауса Хайма в культовую личность. Его почитали не только в национал-революционные кругах, но и у коммунистов, и у нацистов. Но уже в январе 1930 года крестьянство на севере страны утратило прошлое единство. Движение «Ландсфольк» оказалось расколотым. На одной чаше весов находились «умеренные» Вильгельма Хамкенса, на другой «неистовые» Клауса Хайма. В среде экстремистов наибольшее распространение получили идеи национал-революционеров и революционных национал-социалистов. Но, лишившись лидера, радикальное крыло очень быстро развалилось. Сторонники Хайма присоединялись к экстремистским партиям, близким им по духу.

Если рассмотреть развитие событий, то нет ничего удивительного в том, что шлезвиг-гольштейнские крестьяне все более охотно отдавали голоса на выборах радикальным организациям, не признававшим Веймарскую республику. Неизменными фаворитами здесь являлись КПГ и НСДАП. Этот двойной политический вызов экстремистских сил, поддержанных простыми крестьянами, фактически привел к исчезновению с политического ландшафта Германии многих умеренных партий. Несомненно, что, находясь в «зоне влияния» коммунистов и нацистов, крестьянское движение со временем перестало проводить собственные акции. Это устраивало КПГ и НСДАП, но отнюдь не национал-революционеров, которые хотели сохранить самобытность «Ландсфолька».

Как мы помним, после воссоздания нацистской партии в 1925 году Грегор Штрассер был назначен ответственным за пропаганду на территории Северной Германии. Шлезвиг-гольштейнская организация НСДАП также находилась под его руководством. В то время в этой немецкой земле и слыхом не слыхивали про национал-социалистов. Грегору Штрассеру даже год спустя не удалось добиться здесь какого-нибудь значительного успеха. Партийные группы возникли только в трех городах: Киле, Ноймюнстре и Альтоне. В конце 1926 года эта территория перешла под контроль гауляйтера Генриха Лозе, банковского служащего из Альтоны, в прошлом работавшего пропагандистом в «Немецкой народной партии». Он оказался очень хорошим организатором. Буквально за год ему удалось покрыть весь Шлезвиг-Гольштейн сетью партийных групп и даже сформировать несколько штурмовых отрядов. Падение цен на сельхозпродукцию стало прекрасным поводом, чтобы использовать эту больную тему в партийной пропаганде. В 1927 году нацисты исколесили весь Шлезвиг-Гольштейн, проводя агитационные митинги. Это пропагандистское ралли заканчивалось 10 декабря 1927 года. Завершающим аккордом должно было стать собрание в Гамбурге, на котором предполагалось выступление самого Гитлера.

Крестьянские демонстрации 1928 года окончательно подорвали доверие к традиционным сельским союзам. Они больше не могли повести за собой крестьян. Грегор Штрассер решил использовать это обстоятельство, чтобы привлечь в НСДАП новых членов. Крестьянское движение могло быть использовано не только для критики Веймарской республики, но и для захвата власти. С января по май 1928 года Грегор организовал в Шлезвиг-Гольштейне более 250 встреч, на которых присутствовали такие авторитетные национал-социалисты, как Граф Ревентлов, Фрик и, конечно, сам Штрассер. Они принесли определенный результат: число национал-социалистов в этой земле выросло в три раза, достигнув двух тысяч человек. Но выборы в рейхстаг, на которых НСДАП в Шлезвиг-Гольштейне получила всего лишь 4 %, показали, что этих мер было недостаточно для политического успеха. Осознав ошибки, Штрассер решил направиться непосредственно в села и деревни. Это было абсолютно правильное решение. Уже на выборах в прусский ландтаг НСДАП получила значительно большее количество голосов. В округе Северный Дитмаршен за нее проголосовало 17,7 %, в Южном Дитмаршене — 17,2 %, в Штайнбурге — 10,2 %. Результаты выборов укрепили намерение Штрассера продолжить пропагандистскую деятельность среди селян, вершиной которой стал митинг в Хайдере, где перед 10 000 крестьян выступил Гитлер.