Андрей Васильченко - Война кланов. «Черный фронт» против НСДАП

Но союз с КПГ быстро дал трещину. Инициатива по бойкоту выборов 14 сентября 1930 года подверглась жесточайшей критике со стороны КПГ. Именно это стало поводом для срыва коммунистами собрания штрассерианцев в Нойкёльне. Это собрание было посвящено проблеме неучастия в выборах в рейхстаг. Национал-большевистский кризис сентября 1930 года показал Отто Штрассеру, насколько опасно сближение с левыми силами. Именно тогда он понял необходимость собственной оригинальной идеологии, принципиально отличающейся от коммунистической и гитлеровской. В период октября 1930 — мая 1931 годов контакты между КГРНС происходили на трех различных уровнях.

Теоретический анализ философского и политического марксизма утвердил руководство «Боевого содружества» в однозначном отказе от подобной модели мышления. На уровне руководства организации и ее подразделений организовывались совместные встречи, дискуссии, на которых сопоставлялись идеологические взгляды, обсуждались дальнейшие пути развития обеих организаций. И коммунисты, и революционные национал-социалисты пытались найти взаимопонимание. Но на уровне рядовых членов существовала совершенно другая политическая реальность. Чтобы избежать развала, исполнительный комитет КГРНС вынужден был санкционировать участие своих местных групп в массовых мероприятиях других партий и союзов. Проводя глобальный анализ марксизма, кружок штрассерианцев пытался всем продемонстрировать оригинальность собственной идеологии. Для Штрассера марксизм, в отличие от Гитлера, не носил специфического еврейского характера. Для Отто он вовсе не был «выдумкой еврея Маркса». Он видел в нем всесторонне развитую философию, рожденную во времена агрессивного капитализма и сформированную на основе анализа тогдашних социальных и экономических противоречий. Штрассер признавал объективную справедливость марксистского мышления вообще и ленинского анализа империализма в частности. Но на уровне философских представлений он предпочитал дистанцироваться от марксизма. Марксизм для него был порождением либеральной эпохи. О подобном родстве, по мнению Штрассера, свидетельствовало очень многое: цели, методы и сама структура марксизма.

Штрассер полагал, что ошибка Маркса и марксистов-ленинцев состояла в том, что они хотели объяснить историческое развитие человечества при помощи производственных отношений и классовой борьбы. Хотя эти явления были характерны только для эпохи капитализма. Диктатура пролетариата, пролетарскии интернационализм и утопическии коммунизм никак не подходили для Германии. Они могли полностью исковеркать и изуродовать духовную, социальную и экономическую структуру немецкого общества. Но капитализм должен был сменить не коммунизм, а немецкий социализм. Место классовой борьбы должно было занять народное сообщество. А интернационализм должен был быть заменен революционным национализмом.

Марксистская экономическая теория оставалась для Штрассера всего лишь инструментом понимания истории. Философский марксизм и партийный коммунизм должны были погибнуть вместе с находившимся в агонии либерализмом. «Боевое содружество» как носитель новой идеологии должно было принести марксистским массам «благую весть». Но не для того, чтобы ударить в спину, а чтобы каждый коммунист начал готовиться к Немецкой революции. Это должно было освободить людей от догматизма коммунистической идеологии. Руководство КГРНС очень надеялось, что коммунистическая партийная верхушка откажется от своей «антисоциалистической» позиции и будет способствовать созданию «единого социалистического фронта», который окажет «Боевому содружеству» неограниченную поддержку. Более того, Штрассер отводил КГРНС роль политического катализатора, который в обход всех партийных структур должен был спровоцировать революционные выступления в народных массах.

С одной стороны, Штрассер мечтал о хорошо организованной массовой акции, с другой — грезил плохо понятой ленинской моделью революции. Причем само «Боевое содружество» должно было лишь готовить кадры («унтер-офицеров») для последнего этапа революционного процесса. Сами массы не должны были играть существенной роли — они пока еще не были готовы осознать свою национальную судьбу, выраженную Мёллером ван ден Бруком в идеях революционного консерватизма.

Противоречия внутри КГРНС никогда не демонстрировались широкой публике. Наверное, именно поэтому обещания КПГ о совместной деятельности в ряде направлений долгое время оставались в силе. Подобные заявления можно было услышать и в рядах революционных национал-социалистов. Об этом говорил сам Штрассер. Об этом говорили коммунисты Мюнценберг и Виггфогель, пытавшиеся убедить в своей правоте руководство «Боевого содружества». Штрассер, Моссаковский, Бухрукер не питали иллюзий по поводу долговечности сотрудничества с коммунистами. Но они и предположить не могли, что конфликт наступит так быстро. 6 января 1931 года Мюнценберг назвал «Боевое содружество» «полуфашистской организацией». Тогда конфликт с трудом удалось замять. Отто Штрассер не решался пойти на открытую конфронтацию с коммунистами. В те времена левое крыло «Содружества» было, как никогда, сильно, а ряд местных организаций, например в Галле и Брауншвейге, фактически контролировался из КПГ. Штрассер полагал, что подобное положение вещей не могло длиться вечно — он должен был сформировать «единый фронт», чем бы окончательно подорвал влияние коммунистов в революционном лагере.