Анатолий Манаков - Тринадцатый знак

Что требуется от помощника президента? Широкая информированность, физическая выносливость, готовность всегда оставаться в тени и, самое главное, - предвосхищать желания того, кому он подчиняется. Быть специалистом широкого профиля еще не означает ничего не знать до конца. Помощник должен обладать острым умом, способностью показать свою осведомленность по затрагиваемому вопросу мгновенно, быть в курсе любого дела, которое может заинтересовать президента. Люди карабкаются наверх в той же позе, что и ползут, и для этого необязательно иметь диплом Гарварда, но крайне важно уметь ориентироваться в непредсказуемых ситуациях, выполнять указания босса так, чтобы они выглядели как соб-ственная инициатива. Помощник предназначен делать дело, а не тратить время на протокол и чьи-то оскорбленные чувства, ему нужно досконально знать расстановку сил в правительстве и помнить, что у него есть доступ к человеку, которого следует оберегать и возвеличивать.

"Вчера, перед тем как удалиться на покой, президент сказал мне..." такую сакраментальную фразу может бросить один из самых приближенных помощников, которые первыми видят главу государства после пробуждения и последними после отхода ко сну, поскольку секретная служба в его жилые апартаменты доступа не имеет. Провожающему президента и получающему последние наставления достаются все лавры, он та пешка перед королем на доске, с которой начинается вся игра, потому и занимаемый им в западном флигеле Белого дома тесненький "пенал" стоит подчас больше просторных апартаментов министра. Отсюда, например, можно где-нибудь в двенадцатом часу ночи выдать такой телефонный звонок одному из членов правительства:

- Господин министр, это говорит (имярек) из Белого дома. Извините за столь поздний звонок. Перед тем как удалиться на покой, президент просил меня передать вам, что ждет утром доклад вашего ведомства по вопросу о...

- Минуточку, молодой человек. Может быть, вы не в курсе дела, но у нас с президентом есть договоренность о том, что указания он будет давать мне лично, а не через других лиц.

- Я понимаю, господин министр, вы член кабинета. Единственное, что я хотел бы сказать: несколько минут назад президент попросил позвонить вам и передать, что ждет утром этот доклад. Сейчас он, наверное, уже спит, но если вы хотите, чтобы я его разбудил...

- Послушайте, я представлю этот проклятый доклад, но вы уверены, что его надо доставить к утру? Лучше бы к полудню.

- Господин министр (тут можно позволить себе назвать его по имени), уверен, мне удастся оттянуть до полудня. Если что, скажу, курьер уже скачет.

- Премного благодарен и не забуду вашей любезности...

Выдав такие звонки (и не только министрам), чувствуешь себя уже увереннее. Но нельзя успокаиваться мелкими победами, - гораздо труднее обойти своего же коллегу из аппарата: одни велят своим секретаршам говорить в их отсутствие по телефону, что они якобы у президента, пока не нарвутся на старшего по иерархии, который в этот момент действительно находится у президента. Надо быть агрессивным, но переигрывать опасно. Уволенный из аппарата не случайно с ностальгией вспоминает о добрых временах, когда он мог за казенный счет шикарно обедать, пользоваться лимузинами, летать на президентском "боинге" и видеть, с каким трепетом на него смотрят, узнав, что он работает в Белом доме...

У президента, как принято здесь считать, не бывает прихотей, он лишь дает указания для неукоснительного исполнения. Заседания кабинета министров нужны не для выработки решений с помощью коллективного обсуждения. Их назначение в том, чтобы дать понять одному лицу: его решение - самое гениальное из всех возможных, а мнение - единственно стоящее на подобном заседании. Казалось бы, члены кабинета составляют созвездие ярких волевых личностей и обсуждение ими важнейших государственных проблем должно выливаться в содержательную дискуссию, но в действительности заседания правительства скучны и однообразны; мнения на них, если и высказываются, то очень тонко и дозировано, дабы создать впечатление их объективности. У членов правительства всегда, естественно, есть собственные соображения, их статус вселяет в них большую уверенность, чем помощнику президента, однако для игры во власть это может не иметь существенного значения. Так было всегда, независимо от того, чьи семейные реликвии расставлены на рабочем столе Овального кабинета.

Начальник аппарата Белого дома, офис которого расположен в тридцати шагах, если идти по золотой ковровой дорожке, ведущей к дверям президента, решает, кого и когда пускать в кабинет, присутствует практически на всех встречах главы государства с официальными лицами: он - его "альтер эго" (второе "я") - главный страж у президентских ворот. Начальник аппарата должен не просто быть лично предан президенту, но обязан считать, что судьба свела его с величайшим государственным деятелем, которому нельзя говорить ничего из того, что тот не желает слышать, освобождать от мелочных перегрузок и давать время на размышления в одиночестве.