Уинстон Черчилль - Британия в новое время (XVI-XVII вв.)

Кромвель впоследствии выразил свои впечатления в следующих, не очень-то располагающих в его пользу, словах: «О Нейзби могу сказать то, что, когда я увидел, как враг стройными рядами поднимается навстречу нам, горстке бедных, невежественных людей, — так он охарактеризовал своих солдат, по большей части опытных, отлично экипированных, дисциплинированных и высокооплачиваемых, а также вдвое превосходящих противника численностью, — когда я получил приказ построить в боевой порядок кавалерию, я не мог, объезжая войска, не улыбнуться, вознося хвалу Господу, потому что был уверен в победе. Бог пожелал посредством уничиженных уничтожить возвышенных. В этом я был совершенно уверен — и Бог сделал это».

К весне 1646 г. вооруженное сопротивление, оказываемое силами короля парламентской армии, было сломлено. Сэр Джейкоб Эстли, захваченный после поражения последних отрядов Карла при Стоуна-Уолде, сказал своим пленителям: «Что ж, мальчики, вы сделали свою работу и можете отправляться домой и играть — до тех пор, пока не рассоритесь друг с другом».

Пуритане ликовали. Средний класс, в основном поддерживавший парламент, одолел аристократию и джентри, пребывавших в состоянии раскола. Новая денежная сила Сити взяла верх над феодальной верностью. Неангликанская церковь победила государственную англиканскую церковь. Существовало, конечно, немало примеров противоположного рода, но в целом ситуация была именно такой. Однако многие вопросы остались неурегулированными.

Теперь на первый план вышел не спор о прерогативах короны, за которые боролся Карл в период личного правления, а новые, более масштабные проблемы, для решения которых нация еще не созрела. Главным из них был вопрос об институте королевской власти и о самом Карле. Теперь король уже был готов уступить парламенту контроль над вооруженными силами, но епископальную систему управления англиканской церковью он намеревался отстаивать до последнего. Осенью 1645 г. Монтроз потерпел поражение у Филифоу от регулярных частей шотландской армии, находящихся в Англии. Тем не менее Карл обратился за помощью именно к шотландскому правительству. Он видел, какие глубокие разногласия разделяют Шотландию и «железнобоких». Никакими ресурсами Карл не располагал, но надеялся, что величие королевской власти привлечет к нему новых сторонников, которые послужат достижению им своей цели. Кроме того, Карл ожидал помощи из Франции, где нашла убежище королева Генриетта-Мария. Однако все ее усилия не дали результата. Она не смогла добиться ни военной, ни дипломатической поддержки для короля и так и не вернулась в Англию, покинув которую, оказалась разлученной с ним навсегда.

Прошло еще несколько тяжелых для «кавалеров» месяцев. За это время принц Руперт с удивительной легкостью сдал Бристоль. Роялистские крепости одна за другой переходили на сторону парламента. Король уже подумывал о том, чтобы явиться в Лондон и предъявить права на верховную власть в стране. Многие поддерживали это его желание. Очевидно, что Карл не опасался за собственную безопасность. Этот план одобрили Совет Сити, влиятельные группы в парламенте и в армии «круглоголовых», но Карл в итоге все же решил предать себя в руки шотландцев. Один французский агент получил от них устное обещание, что король будет в полной безопасности, что не пострадают ни его персона, ни его честь, что на него не будет оказано никакого давления с целью принудить поступать вопреки его совести. Получив эти заверения, Карл направился в штаб-квартиру шотландской армии, которая вместе с «круглоголовыми» вела осаду Ньюарка. Город пал, и шотландцы незамедлительно повернули на север.

Король убедил себя в том, что он находится на положении гостя, но вскоре понял, что его считают пленником. Когда на марше он спросил у одного шотландского офицера, где они находятся, генерал Дэвид Лесли категорически запретил отвечать ему. К Карлу относились с почтением, соблюдая этикет, но в то же время надежно стерегли, лишив всяческого общения со сторонниками, а за его окнами тщательно наблюдали, чтобы он не мог тайком передать кому-либо письмо, ибо его почта тщательно проверялась. В этих трудных обстоятельствах королю приходилось противостоять как шотландцам, так и парламенту. Первые пытались заставить его принять Ковенант и навязать Англии пресвитерианскую церковную систему, второй стремился держать его в плену до тех пор, пока не ограничит его полномочия, а тем временем пользовался его именем и подписью для узаконения всего, что делалось им ради партийных интересов. Карл не соглашался с предложениями по конституционным вопросам, представленными ему парламентом: признать Ковенант и отменить епископальную систему; передать на двадцать лет под контроль парламента флот и милицию. Верные друзья и сторонники Карла, которым вменялся огромный перечень преступлений, превращались в изгоев, судьба которых была ничем не лучше той участи, которая ждала дом Ланкастеров после Тоутона [98] Автор имеет в виду расправу сторонников Йорков над Ланкастерами после поражения Ланкастеров в битве при Тоутоне 28 марта 1461 г. (один из наиболее кровавых эпизодов войны Роз, когда был истреблен цвет английского рыцарства). — Прим. ред. . Как писал один современный автор, человек замечательной проницательности: «Карлу нужно было лишь отказаться от короны, церкви и своих друзей — и он мог, насколько это возможно, оставаться королем Англии. Королем Англии, но пленником во вражеском лагере, которому запрещено иметь собственных священников, которому дозволено читать молитвенник лишь в уединении в своей спальне и который становился, таким образом, человеком оскорбленным и фигурой, притягательной для тех, кто хоть сколько-нибудь сочувствовал ему, и потому опасным для своих врагов».