Ицхак Маор - Сионистское движение в России

В конце концов Нордау взялся защищать эту рекомендацию с трибуны Шестого конгресса. Ответное послание британского Министерства иностранных дел поступило 14 августа 1903 года, накануне Шестого конгресса. В послании говорилось, что Министерство иностранных дел готово обсудить детали плана, главными пунктами которого являются: предоставление для еврейского поселения в Восточной Африке соответствующей территории под покровительством Великобритании, назначение еврейского чиновника главой местной администрации и предоставление колонии права издавать муниципальные законы для регулирования религиозных и внутренних дел. Эта местная автономия обусловливается правом Правительства Его Королевского Величества осуществлять общий контроль. Положительный ответ британского Министерства иностранных дел был получен Герцлем, когда он находился в Вильно. Он ничего не сказал об этом даже деятелям сионистского движения, устроившим {168} в его честь ужин перед его отъездом из России, однако в прощальной речи, с которой он обратился к виленским евреям, он намекнул, что стоит внимательно следить за ближайшим сионистским конгрессом, потому что там произойдет нечто такое, что облегчит положение народа. Свое обращение к евреям Вильно Герцль заключил словами: "Не падайте духом, ибо придут лучшие времена. Должны придти лучшие времена, ведь ради этого мы и работаем".

2. Шестой конгресс

Шестой конгресс, который также состоялся в Базеле, был созван, в соответствии с новым уставом, через два года после предыдущего конгресса и работал с 23 по 28 августа 1903 года. Делегатов съехалось больше, чем когда-либо прежде, около 600 человек, не считая многочисленных гостей и представителей печати. И на этом конгрессе сионисты России имели самое крупное представительство и могли бы иметь решающее большинство, если бы не отделившаяся организационно религиозная фракция Мизрахи.

19 августа началось предварительное совещание делегатов из России. После того как собравшиеся почтили вставанием память жертв Кишиневского погрома, было зачитано приветствие Усышкина, находившегося в то время в Палестине, где он занимался организацией нового еврейского ишува и основанием союза учителей. В своем приветствии он просил товарищей извинить его за то, что не смог приехать на конгресс, будучи занят большим и почетным делом организации еврейских сил в Эрец-Исраэль. Слова эти вызвали волнение и бурные аплодисменты. Было принято предложение послать приветственную телеграмму Усышкину, а также слету представителей еврейского ишува в Палестине.

Первым пунктом повестки дня совещания был вопрос о положении в движении и дальнейшей {169} сионистской работе. Ввиду враждебного отношения к сионизму русских властей, во главе с Плеве, на совещании ощущалась атмосфера угнетенности и уныния. Выступавшие боялись открыто высказываться, были очень осторожны в формулировках. Принимали в расчет, что сионизму в России придется идти по опасной тропе нелегального движения, и во время выборов организационной комиссии не называли ее членов по именам из соображения, что огласка поставит их под угрозу. По этому пункту совещание приняло резолюцию, сформулированную осторожно и расплывчато, хотя ее цели и намерения были ясны и понятны.

"Собрание представителей российских сионистов считает долгом своей совести заявить, что оно, невзирая ни на какие условия, не допускает и мысли прекратить сионистскую работу, дающую жизнь, свет и надежду еврейскому народу во мраке его блужданий. Принимая во внимание меняющиеся обстоятельства данного времени, способствующие или осложняющие ведение работы, делегаты обязуются ни на минуту не покидать своих постов".

Резолюция была принята с огромным воодушевлением; ей долго аплодировали. Многие из собравшихся восторженно называли резолюцию важной вехой в истории сионизма и предлагали занести ее в "Золотую книгу".

На следующий день были представлены отчеты по различным областям работы. Отмечалось, что сионистское движение в России, действующее на территории двенадцати округов, за последний год усилилось как в пределах черты оседлости, так и вне ее. Этот рост движения в России (отмеченный позднее и на пленуме конгресса Оскаром Мармореком в главном докладе от имени сионистского правления) указывал, по мнению авторов отчетов, на несколько факторов: укрепление национального самосознания еврейских масс; успешное влияние сионистской пропаганды; сознание необходимости самостоятельных действий, а также на результаты оживления культурной работы. Степень роста {170} движения можно увидеть из данных об общем числе местных кружков и обществ: к началу обзорного периода их насчитывалось 1146, а к моменту конгресса эта цифра дошла до 1572, иначе говоря, число сионистских отделений в России увеличилось на 426, то есть - на 37%; причем все это происходило в крайне неблагоприятных для движения условиях.