Ицхак Маор - Сионистское движение в России

В циркуляре, разосланном филиалам в августе 1908 года, Центральный Комитет Сионистской организации в России сделал особый упор на значении совершенного младотурками переворота для сионизма. В циркуляре говорилось: для сионистского движения, являющегося исторической необходимостью, ... политическая революция в Турции означает не только избавление от больших и {275} многочисленных препятствий, но и заметный шаг вперед на пути осуществления наших основных задач; и такая ситуация должна быть использована полностью.

И действительно, поначалу казалось, что переворот в Турции создал более благоприятные условия для сионизма. Пробудились национальные чувства и у евреев в Оттоманской империи. Основаны были сионистские организации, еврейские спортивные союзы, четыре еврея оказались избранными в новое законодательное собрание (от городов Константинополя, Салоник, Смирны и Багдада). Такое положение, однако, длилось недолго. Вскоре выявился подлинный облик нового режима - нейтралистский, шовинистский и, в качестве такового, разумеется, антисионистский. И тогда во внутренней жизни еврейства Турции снова взяли верх ассимиляторы и противники национального начала. Спустя два года после переворота уже не осталось никаких иллюзий по поводу новой власти в Турции.

3. Пятый съезд сионистов России

В октябре 1909 года Центральный Комитет Сионистской организации в России опубликовал циркуляр о Пятом съезде российских сионистов, который решено было созвать в Гамбурге 23-24 декабря, в преддверии Девятого конгресса, открывавшегося 26 декабря. Согласно организационному уставу Сионистской организации в России, съезды должны были проводиться ежегодно, но из-за внутреннего политического положения в России и трудных условий для сионистской деятельности это требование устава не было выполнено. Четвертый съезд состоялся в Гааге во время Восьмого конгресса, два с половиной года тому назад.

На сей раз Центральный Комитет решил отделить обсуждение вопросов из повестки дня предстоящего конгресса от вопросов, касавшихся сионистской работы в России. Пятый съезд займется лишь последними, в то время как вопросы, которые внесены в программу {276} конгресса, обсудит предварительное совещание делегатов из России. Такое разделение было необходимо не только по соображениям продуктивности обсуждения, но и ввиду различия конечных целей съезда сионистов России и предварительного совещания российских делегатов конгресса. Решения съезда обязательны для всех членов Сионистской организации в России, итоги же совещаний не являются обязательными для всех делегатов, поскольку цель совещаний - лишь разбор вынесенных на конгресс вопросов и констатация отношения к ним большинства российских делегатов.

Из-за упомянутых трудных условий сионистской работы специальных выборов на съезд на сей раз не было: постановили, что те, кто будет избран в качестве делегатов конгресса, будут и делегатами съезда (После того как Мизрахи и Поалей Цион организовались в независимые федерации, их члены уже не входили в Сионистскую организацию в России. Эти федерации установили со всемирным сионистским руководством прямую связь. Что касается Цеирей Цион, то они сохранили свое членство в Российской сионистской организации. Российская партия Поалей Цион зашла еще дальше в своем изоляционизме, постановив в сентябре 1909 года выйти из Всемирной сионистской организации, и в конгрессе не участвовала.).

Циркуляр напомнил участникам движения о том, как важно увеличить на конгрессе представительство российского сионизма, с тем, чтобы подчеркнуть силу движения, а также его стремление использовать сложившиеся ныне в Турции благоприятные обстоятельства.

Съезд открылся 23 декабря в присутствии 120 делегатов, многочисленных гостей и представителей печати. Открыл съезд Б. Гольдберг. Свою вступительную речь от имени Центрального Комитета прочитал Лев Яффе, который заявил, что после поражения революции реакция завладела всеми сферами жизни, и существование евреев в России, и без того тяжелое, стало еще более невыносимым из-за усилившихся преследований и {277} ограничений.

Разгром освободительного движения сказался на еврейском населении самым жестоким образом. Вместо шумной общественной борьбы в среде еврейства России установилась мертвая тишина. С арены еврейской жизни точно ветром сдуло все бесчисленные партии и группки, которые еще недавно старались перекричать друг друга в претензии руководить еврейством.