Пьер Монтэ - Египет Рамсесов

Основатель Хут-хетеп-Сенусерта заключил город в ограду – триста пятьдесят на четыреста метров – и предполагал, что здесь будет проживать довольно много людей. [7] План у Petrie. Illahun, Kahun and Gurob, табл. 14. Край располагался за городскими стенами. Мощная стена разделяла город на две части: одна отводилась для богачей, другая – для бедняков. Квартал бедноты прорезала улица шириной в девять метров, которую пересекали под прямым углом многочисленные узенькие переулки. Дома стояли так, что их фасады выходили на улицу, а задние стены смыкались одна с другой. Поражает теснота комнатенок и коридоров. Квартал богачей пересекали широкие улицы: они вели к дворцам и жилищам высших чиновников; по площади они превосходили примерно в пятьдесят раз домишки бедняков. Египтяне всегда любили сады; например, начальник экспедиций на юг Хуфхор (Хирхуф), привезший из Нубии карлика-танцора для своего юного повелителя (царя Пепи II), рассказывает в надписи в своей гробнице, как он построил дом, вырыл бассейн и насадил деревья; знатная госпожа эпохи Сенусерта велела вырезать на своей стеле, что она очень любила деревья; Рамсес III повсюду насаждал сады. Но, здесь в Хут-хетеп-Сенусерте, ничего не было предусмотрено ни для садов, ни для прогулок.

Город Эхнатона, наоборот, был городом роскоши. [8] Общее описание города и главных зданий см.: Pendlebury. Les fouilles de Tell el Amarna. P., 1936. План, с. 63. Он находился между Нилом и горами и занимал обширное пространство в форме полукруга. Главная улица, параллельная реке, шла через весь город из конца в конец и пересекала другие улицы, которые вели к набережной, некрополю и алебастровым каменоломням. Царский дворец, храм, здания администрации и торговые дома образовывали центральный квартал. На улицах скромные дома чередовались с роскошными виллами, принадлежавшими членам царской семьи.

Огромные обширные пространства, как в частных владениях, так и на городских площадях, отводились под посадки деревьев и под сады. Работники некрополя и каменоломен жили отдельно, в поселке, обнесенном оградой. Город был покинут жителями, и его планировка осталась неизменной, в то время как в городах с долгой историей – а таких было неизмеримо больше – царил полнейший беспорядок. Мен-нефер – «постоянна красота» (фараона или бога), который греки переименовали в Мемфис, назывался также Анх-тауи – «жизнь Обеих земель», Хут-ка-птах – «Дворец двойника Птаха», и Нехет – «сикомор». Каждое из этих названий может служить названием города, но первоначально они означали либо царский дворец с окружающим ансамблем, либо храм Хатхор, почитаемой в Мемфисе как «госпожа сикомора».

То же самое было и в Фивах, стовратном граде Гомера. Сначала он назывался Уасет, как IV ном Верхнего Кгипта, на территории которого он располагался. В эпоху Нового царства его стали называть Опет (слово, которое одни египтологи переводят как «гарем», другие как «святилище», третьи как «дворец»). Гигантский комплекс сооружений, связанный сегодня с названием деревушки Карнак, со времен Аменхотепа III назывался Опет Амона. [9] Общий план Карнака: Topographical bibliography, II, 2, 98.

Аллея сфинксов ведет от него к храму Луксора – Южному Опету. Оба Опета были некогда окружены стенами пи кирпича-сырца со множеством монументальных каменных входов с воротами из ливанской пихты, [*5] Обычно пишут о знаменитом ливанском кедре. Однако еще в 1916 г. В. Лорэ доказывал, что термином «аш» обозначали благородную киликийскую пихту. Этой точки зрения придерживается его ученик П. Монтэ, и в настоящее время она наиболее популярна. окованными бронзой и изукрашенными золотом. В случае опасности порота затворяли. Пианхи рассказывает, что ворота города закрылись при его приближении. Однако в известных нам текстах нет и намека на закрытие ворот, и поэтому надо полагать, что в мирное время через них можно было свободно входить и выходить днем и ночью.

Внутри города почти все пространство между стенами и храмом занимали жилые дома, лавки и ныне исчезнувшие склады. Сады и огороды радовали глаз своей зеленью. Стада Амона паслись в загонах. Один из этих садов изображены на стене «зала Анналов» его создателем, Тутмосом III; сам фараон предстает там перед нами среди растений и деревьев, вывезенных из Сирии. [10] Wr. All., II, 30, 31.