Лоуренс Бергрин - Марко Поло. От Венеции до Ксанаду

В суровом климате степи, где средства существования столь скудны, министры Хубилай-хана решили продовольственный вопрос с гибкостью, неизвестной в Европе. Продуманная система распоряжения жизненными ресурсами произвела большое впечатление на Марко Поло, официальное положение которого позволило ему близко познакомиться с монгольской инфраструктурой.

Он узнал, что, когда зерна хватало с избытком, его закупали в большом количестве и хранили четыре года. «Когда случается неурожай и нехватка продуктов, — пишет он, — то великий владыка берет часть своего зерна, которого запасает так много». Хубилай продавал нуждающимся зерно по низким ценам пока хватало запасов. А если населению грозил голод, как пишет Марко, «великий хан оказывает большую милость и раздает провизию и милостыню народу Камбулака». Марко подразумевает те семьи, которые теснились по шесть, восемь и десять человек в маленьком жилище и жили на грани голода. В таких экстренных случаях Хубилай предоставлял им, если нужно, зерна на целый год.

Как и другие аспекты системы управления, социальное обеспечение у монголов было хорошо организовано. Каждый год пострадавшие семьи докладывали чиновникам специально назначенной комиссии. «Каждый представляет запись, сколько было ему дано на жизнь в прошлом году, и соответственно ей они (чиновники) обеспечивают его на этот год», — пишет Марко. «Они обеспечивают их также одеждой, потому что великий хан получает десятину от всей шерсти, шелка и конопли, из которых делается одежда». Поскольку все ремесленники принуждены были отдавать хану плоды трудов одного дня из каждой недели, тот имел возможность раздавать одежду нуждающимся зимой и летом.

Марко помнит, что среди европейцев установилось мнение, будто монголы совершенно чужды благотворительности. «Татары, — признает он, — по своему обычаю, пока не узнали закон идола, не раздавали милостыню. Если бедняк приходил к ним, они гнали его прочь с оскорблениями, говоря: «Уходи, раз бог послал тебе плохой год, ведь если бы он любил тебя, как любит меня, он бы дал тебе добро»». По представлениям европейцев, монголы оставляли голодных, больных и стариков умирать — по крайней мере, пока Хубилай-хан не ввел общественное вспомоществование.

Куда бы ни взглянул Марко, он повсюду находил поразительные примеры введенной Хубилаем благотворительности. «Кто приходит за хлебом ко двору владыки, каждый день получает горячую лепешку; в ней никому не отказывают, но каждому дают хоть что-то и никому не продают». По его оценке, каждый день кусок хлеба и чашку зерна получали двадцать или тридцать тысяч человек. Основываясь на этом описании, можно представить очередь монгольских бедняков с лицами, осунувшимися от голода, надежды и тревоги, сознающих, что от голодной смерти их отделяет только пожертвованная Хубилаем лепешка. Можно вообразить, с каким благоговением относился народ к милосердному правителю, от которого зависела его жизнь.

За свои благодеяния Хубилай-хан был вознагражден верностью народа. «Все так любят его, что почитают как бога».

В то время, когда Марко Поло находился в монгольской империи, Хубилай-хан был занят распространением своего милосердия на всю державу. Каждый год он посылал инспекторов, которые проверяли, хватит ли запасов зерна для людей и скота. Если проверяющий узнавал, что дожди, ветер, гусеницы, саранча или другое стихийное бедствие погубили посевы, «он не берет с них налога… за этот сезон или год, но дает им зерно из своих житниц — сколько нужно для посева и пропитания на этот год». Зимой Хубилай-хан «проводит дознание, и если узнает, что в какой-то провинции есть человек, у которого погиб скот… у него есть собственный скот, который он получает десятиной из провинций, и он продает тому человеку дешево, и помогает ему, и в тот год не берет с него налога».

Благотворительность Хубилай-хана на этом не заканчивалась. В практически безлесной степи, где обитали и монголы, и китайцы, грозы представляли постоянную угрозу. «Если он узнает, что молния поразила стадо ярок, или овец, или других животных любого рода, — говорит Марко, — как бы велико ни было то стадо, великий хан три года не взимает с него десятину. И также, если случается, что молния ударит в корабль, полный товаром, он не берет с него доли на- ’ лога, потому что считает дурной приметой, когда молния ударяет в чье-то добро». Причины такой мягкости крылись скорее в суеверии и страхе перед неведомым, чем в милосердии. «Великий хан говорит: «Бог ненавидит его, потому и поразил его молнией», и потому не желает, чтобы товар, пораженный божеством, поступал в его казну».