Лоуренс Бергрин - Марко Поло. От Венеции до Ксанаду

Хубилай-хан полагал, что, плодя множество наследников, выполняет волю небес. Согласно подсчетам Марко, Хубилай-хан зачал двадцать два сына от четырех жен и двадцать пять сыновей от наложниц. (Многочисленные дочери не заслуживали внимания.) По словам дипломатичного венецианца, все наследники мужского пола обладали отвагой и мудростью их отца. И каждый хотел стать следующим «великим ханом». Ожидалось, что трон унаследует старший из выживших сыновей Хубилай-хана, Чингин. Он отличался в искусстве наездника и в учености и пользовался популярностью у всех, кроме прямых соперников. В доверенной ему сложной деятельности по сбору налогов он строго противостоял коррупции, но щедро помогал семьям, пострадавшим от природных бедствий, таких как засуха или паводок. Он стал бы достойным наследником своего отца — если бы выжил.

По словам персидского историка Вассафа, «когда Хуби-лай-хан приблизился к седьмому десятку лет, он пожелал возвести… Чингина в положение своего представителя и при жизни объявить его преемником и для того созвал совет своих вождей». Как и следовало ожидать, другие ханы заявили, что этот замысел противоречит установленному самим Хубилай-ханом закону: Чингин не мог быть избран «великим ханом» при жизни отца — однако они поклялись поддержать его после смерти Хубилая. Но тут Чингин внезапно умер в возрасте сорока трех лет, и развязалась битва за наследство.

Сын Чингина был дисквалифицирован за «косоглазие» — что, возможно, означало, что у него было слабое зрение. Второй сын постоянно хворал и был исключен из кандидатов. Оставался Темур, которого воспитывали как наследника титула «великого хана», когда при дворе появился Марко Поло. Многочисленные соперники угрожали затруднить ему восхождение к власти, и все более реальной становилась возможность, что после смерти Хубилая мятежи разорвут монгольскую империю на части. Молодому Марко казалось, что это время никогда не наступит.

Однако даже Хубилай-хан был смертен.

Центром власти Хубилай-хана был «великий город, именуемый Камбулак», где хан проводил зиму. В его империи это было нововведением. Еще с 1220 годов монголы под властью Чингисхана считали своей столицей расположенный в монгольской степи Каракорум. Позднее Хубилай решил перенести центр власти к югу, словно подчеркивая власть монголов над Китаем.

Надзор за строительством Камбулака Хубилай-хан поручил архитектору-мусульманину, хотя сам город призван был продемонстрировать китайцам, что династия Хубилая вдохновляется их традициями. Работы начались в 1267 году. Несколько лет спустя город имел одиннадцать ворот, охраняемых внушительными трехэтажными башнями, служившими обзорными площадками.

В разноязыкой монгольской империи столица была известна под различными именами. Китайцы называли ее Та-ту— «Великой столицей». Тюрки знали город как Ханбалык (в передаче Марко Поло— Камбулак), «Город хана». Монголы же, адаптировав китайское название, называли его Дайду. Ныне этот город известен как Бейцзин (Пекин).

Ко времени прибытия Марко восточная часть нового города была отведена под изучение астрономии, которая особенно привлекала Хубилай-хана с его широкими взглядами на мир. Хубилай, вдохновленный славой персидского астрономического центра в азербайджанском Мараге, известном открытиями небесных тел и сложнейшими инструментами для небесных наблюдений, давно мечтал о собственной обсерватории.

Для воплощения своей мечты Хубилай послал за знаменитым персидским астрономом Джамаль-ад-Дином, который привез с собой множество чертежей различных устройств: солнечных часов, астролябий, небесных и земных глобусов и армиллярной сферы («скелета» небесной сферы с моделью Земли или Солнца в центре), служившей наглядным пособием. Эти механизмы и конструкции опережали соответствующие европейские устройства.

Современная западная астрономия многим обязана китайским и арабским предтечам. В традиционной китайской модели, которую со временем принял Запад, экватор изображался кругом, опоясывающим земной шар, а Северный полюс находился наверху — в наше время это кажется естественным и очевидным. Однако европейские астрономы эпохи Марко Поло пользовались другой системой, базировавшейся на движении Солнца по небосводу — «эклиптике». Линия экватора при этом не учитывалась, пока в конце XVI века датский астроном Тихо Браге не принял китайскую схему, бывшую в ходу по крайней мере с 2400 года до нашей эры.