Лоуренс Бергрин - Марко Поло. От Венеции до Ксанаду

Сбор жемчуга был опасен, особенно из-за «больших рыб», нападавших на ловцов. Купцы защищали себя при помощи «колдунов», известных как «брааманы, которые чарами и дьявольским искусством заколдовывают и одурманивают этих рыб, так что те никому не могут повредить. Ловлю производят днем, а не ночью, поэтому те колдуны накладывают чары на день и снимают их на следующую ночь».

Наконец «корабль бросает якорь, и те люди, что в маленьких барках… покидают барки и погружаются под воду, иные на четыре сажени, иные на пять, иные до двенадцати, и остаются под водой сколько могут; опустившись на дно моря, они находят раковины, которые люди называют морскими устрицами, и складывают их в маленький мешок из сетки, привязанный на теле».

Дальше Марко описывает не меняющийся веками процесс извлечения жемчужин. «Эти раковины в самом деле раскрывают и кладут в вышеназванные чаны с водой на корабле, потому что жемчужины находят в плоти этих раковин. И пока они остаются в воде чанов, их тела разлагаются и гниют, и становятся как белок яйца, и тогда они всплывают на поверхность, а чистые жемчужины остаются на дне». Говоря, что «жемчуг, найденный в том море, расходится по всему свету», Марко не преувеличивает.

Собрав, осмотрев и рассортировав жемчужины, купцы тщательно делили прибыль под любознательным взглядом Марко. «Прежде всего, они отдают десятую часть собранного царю. Опять же они отдают тому, кто заколдовывал больших рыб, чтобы те не вредили людям, спускающимся под воду за жемчугом».

Жители Маабара щедро украшали себя собранным жемчугом. Бывало, что они носили один жемчуг. «Там нет нужды в портных и швеях, чтобы кроить и шить одежду, потому что они ходят нагими во всякое время года», — отмечает Марко, добавляя, что «они прикрывают естество лоскутом материи». Царь той страны носил широкое золотое ожерелье с «большими красивыми жемчужинами и… драгоценными камнями», в том числе рубинами, сапфирами и изумрудами. С этого ожерелья свисал «шнур тонкого шелка», на который было нанизано ровно 104 отборных жемчужин и рубинов — число драгоценных камней соответствовало 104 молитвам, которые полагалось произносить ежедневно. Кроме того, царь носил украшенные жемчугом золотые браслеты — «дивного вида», — покрывавшие его руки до плеч и ноги до бедер, и даже пальцы на руках и на ногах. По оценке Марко, эти драгоценности стоили «дороже хорошего города». Царь ревниво охранял свои сокровища, «приказывая, чтобы все, владеющие красивыми жемчужинами и хорошими камнями, приносили их ко двору; за них он платил вдвое». Это предложение приманивало купцов, подобных Марко, а также и подданных царя, которые «с радостью несли их ко двору, потому что им хорошо платили».

Венецианца, как всегда, занимали сексуальные излишества, и он отмечает, что у царя было пятьсот жен. «Стоит ему увидеть красивую женщину или девицу он желает их и берет в жены», — уверяет Марко. «В этом царстве женщины очень хороши собой и, кроме того, украшают лицо и все тело».

Несмотря на простоту, с которой он приобретал жен, этот привилегированный владыка опустился до «неподобающего» деяния, чтобы получить «очень красивую женщину», к несчастью, бывшую женой его брата. Не смутившись этим, царь «взял ее у него (брата) силой и много дней держал у себя. Брат, человек осторожный и благоразумный, терпел это спокойно и не ссорился с ним». Для такого терпения была необычная причина: «Он много раз готов был начать войну с ним (царем), за то, что тот отнял у него жену, но их мать показывала им свою грудь, говоря: «Если между вами начнется раздор, я отрежу грудь, которой вскормила вас». И потому мир сохранился».

Царю было о чем подумать и кроме жен — прежде всего, о неисчислимом множестве детей и о большой, фанатично преданной свите слуг. Выросший во времена, когда феодализм был еще в полной силе, Марко понимал, какие узы связывают повелителя и слугу — как-никак, он сам два десятилетия был вассалом Хубилай-хана. Однако узы между этим государем и его слугами были совершенно иного рода, как повествует Марко. «Когда царь умирает, его тело сжигают на большом костре… тогда… многие из товарищей и из тех баронов, кто был ему верен… бросаются в огонь по собственной воле, и сгорают с царем, чтобы оставаться с ним и в ином мире; потому что, говорят они, если они были с ним в этом мире, то должны оставаться с ним и в другом, чтобы служить ему там». Это было первое знакомство Марко с обычаем «сати», широко практиковавшимся в мире, который он открывал для себя. «Когда человек помрет и его тело сжигают, его жена сама бросается в огонь и дает сжечь себя вместе с мужем», — удивляется он, добавляя, что «женщины, которые так поступают, заслуживают великой похвалы», а те, кто предпочитает сохранить себе жизнь, вызывают презрение.