Марк Вебер - Нюрнбергский процесс и Холокост

Официальное лицо в послевоенной оккупационной администрации США комментировало: "Чего стоят высокопарные моральные заповеди, провозглашенные в Нюрнберге, если американцы согласились на такую вещь как депортации населения, документально утвержденные официальными подписями, и которые тем самым, дают Союзникам юридическое право делать то, что в Нюрнберге они полагали безнравственным?" 32Если бы стандарты Нюрнбергского Трибунала были применены к победителям во Второй Мировой Войне, то американский генерал, Главнокомандующий войсками Союзников в Европе Дуайт Эйзенхауэр был бы повешен. В конце войны Эйзенхауэр приказал, чтобы с немецкими военнопленными, находящимися в американском плену, перестали обращаться в соответствии с Женевской Конвенцией об обращении с военнопленными. Это нарушение международного права лишило массы немцев защиты Международного Красного Креста (МКК), и обрекло сотни тысяч из них на медленную смерть от голода и болезней. 33Наверное, ничего так ярко не характеризует явно несправедливый характер судебных разбирательств в Нюрнберге, как обращение с Рудольфом Гессом (Rudolf Hess), заместителем Гитлера. Его присудили к пожизненному заключению, несмотря на то, что он был единственным из ведущих деятелей стран-участниц во Второй Мировой Войне, кто рисковал своей жизнью в опасной, но бесплодной попытке заключить мир между двумя воющими странами. Английский историк А. Дж. Тейлор (A. J. P. Taylor) однажды лаконично подытожил несправедливость дела Гесса, и косвенно, всего Нюрнбергского процесса: 34

Гесс прибыл в нашу страну в 1941 году как посол мира. Он прибыл с намерением восстановить мир между Великобританией и Германией. Он действовал из добрых намерений. Он попал в наши руки и с ним совершенно несправедливо обращались как с военнопленным. После войны мы должны были освободить его. Вместо этого, тогдашнее английское правительство передало его на суд в Международный Трибунал в Нюрнберге" Против Гесса не было доказано ни одно преступление" Как показывают документы, он даже никогда не был ни на одном обсуждении, где Гитлер объяснял свои планы войны.

Победоносные Союзные державы перерыли всю Германию в поисках любого клочка бумаги, который можно было бы вменить в вину побежденному режиму. Ни до, ни после этого не были официальные документы какой-либо страны столь тщательно обследованы. Кроме официальных правительственных документов, прослеживающих немецкую политику в отношении евреев во время войны, Союзники конфисковали документы Национал-социалистической партии и ее организаций на местах, а также многочисленные документы частных коммерческих фирм, учреждений и частных лиц. Одно лишь количество захваченных бумаг поражает. Например, документы немецкого Министерства Иностранных Дел, конфискованные властями США, составили 485 тон бумаги. 35Из этой горы документов, один только американский военный персонал отобрал примерно две тысячи документов, считавшихся наиболее инкриминирующими, для использования на главном Нюрнбергском процессе. Позднее тонны конфискованных документов были переправлены в США. Оценивается, что только в Национальном Архиве США, содержится более миллиона страниц документов Третьего Рейха по еврейской политике. Впоследствии многие сотни этих Нюрнбергских документов были опубликованы, в основном правительством США в 40-томной "голубой серии" документов главного Нюрнбергского процесса, 15-томной "зеленой серии" документов "второй волны" Нюрнбергского процесса, и в 11-томной "красной серии". 36Это все равно, как если бы некое правительство, враждебное Соединенным Штатам, захватило досье документов Пентагона и ЦРУ, а затем выборочно опубликовало самые компрометирующие документы из всей обширной коллекции. За годы, прошедшие после Нюрнбергского процесса, историки многих стран тщательно просмотрели немецкие документы, включая бесчисленное множество документов, которых не было в наличие у Нюрнбергского обвинения. Историки подвергли сравнительному анализу документы различных министерств и ведомств, а также многочисленные личные дневники и бумаги. 37И, тем не менее, из всей гигантской массы документов, не было найдено ни единого документа, который подтверждал или хотя бы упоминал план истребления. Многие историки высказывали свои суждения об этом примечательной "дыре" в свидетельствах. Например, французский еврейский историк Леон Поляков (Leon Poliakov) в своей хорошо известной холокостной работе отметил: