арсений елассонский - мемуары из русской истории

(Смерть пана Сапеги)

5 числа сентября месяца скончался и пан Ян Сапега, и оплакали его не только многие поляки, но [и] русские, которые имели общение с ним, потому что он был человек весьма прекрасный, сострадательный, достойный, приятнейший и весьма благородный. В десятый день месяца сентября русские московские бояре и бояре паны польские: пан Александр Гонсевский и все другие отправили с грамотами послов: князя Георгия Никитича Трубецкого, Михаила Глебовича Салтыкова, Михаила Александровича Нагого, Василия Иосифовича Иванова и Феодора Ивановича Андронова. Русские и поляки отправили и польских великих панов и воинов в немалом количестве к великому королю Польши, пиша и умоляя, чтобы он дал сына своего Владислава в цари Москвы и всей России, дабы умирить царство Русское, или чтобы он прислал большое войско, дабы подчинить себе русские войска и города, или чтобы он прислал приказ покинуть Москву и всем польским солдатам возвратиться в Польшу к самому королю и каждому восвояси. Из этих трех требований, какое пожелает великий король, пусть исполнит. И они установили время в четыре месяца, чтобы получился верный ответ относительно трех желаний, какое он захочет исполнить.

После пленения великой Москвы заперлись в ней, внутри двух крепостей, с поляками многие русские бояре и дворяне, два патриарха - бывший патриарх кир Игнатий в Чудовском монастыре и патриарх кир Гермоген, заключенный в метохе св. Кирилла, два архиерея: митрополит крутицкий кир Пафнутий и блаженнейший архиепископ архангельский кир Арсений, архимандриты, игумены, протопоп, священники и иеродиаконы и несколько душ из народа. И спустя 15 дней после пленения великой Москвы умер от великой скорби митрополит крутицкий кир Пафнутий, архиерей благочестивый, святой, постник, подвижник в высокой степени, как никто другой во время его во всей России. Похоронили его в великом Чудовском монастыре, оплакав его всем народом. Чрез несколько дней скончались два великие боярина, князь Андрей Телятевский и Михаил Нагой, брат царицы Марфы монахини, и, спустя двадцать дней после смерти Михаила Нагого, скончалась и царица Марфа монахиня, жена царя Ивана Васильевича всея России и мать Димитрия царевича, из-за которого, Димитрия царевича, произошел большой соблазн и великое разрушение Москвы и всей России. О, несчастие! С тех пор, как он был рожден, ничего хорошего не произошло в Москве и во всей России, но только убийства, кровопролития и опустошение городов и сел.

Посланные же боярами великой Москвы и польскими боярами великий боярин князь Георгий Никитич Трубецкой, боярин Михаил Глебович и все прочие, направляясь в Польшу к великому королю, встретили на пути великого главнокомандующего великого короля по имени Карла Ходкевича. Он, посоветовавшись с ними, дал позволение отправиться всем к великому королю, только возвратил двух бояр, чтобы идти с ними в Москву, - Михаила Александровича Нагого и Феодора Андронова. И прибывши в Москву, 15 сентября, едва они вошли внутрь Москвы, как в течение трех дней сгорела срединная крепость, так как русские извне бросили в крепость огненный снаряд и, при сильном ветре, был сожжен весь центральный город, и сгорели многие польские бояре и воины, и бессчисленный народ, избранные кони, бессчисленное количество военного оружия, сребровызолоченные и медные сосуды, деньги, жемчуг и золототканные и шелковые одежды и некоторые другие предметы, которые они отняли у жителей государства, у бояр и богатых людей великой Москвы. Оставшиеся поляки от великих злоключений своих и скорби и от громадного пожара бежали из домов крепости, чтобы не сгореть. Русские, намереваясь захватить крепость, по грехам, в тот самый час, при наступлении вечера, зажгли одно жилище среди домов, занятых русскими, и, благодаря замешательству и народному воплю, все русские солдаты возвратились назад тушить то пламя. Вышедшие из внутренней крепости великий полководец Александр Гонсевский и немалое количество с ним солдат овладели стенами крепости. Некоторые говорили, что Иван Заруцкий, питая зависть и гнев в сердце своем, был небрежен и не постарался овладеть крепостью, как в конце своей [жизни] и доказал это. И снова, на следующий день, во внутренней крепости сгорела палата, в которой находились сено и всякие военные запасы, потому что один польский начальник, вошедши внутрь палаты с своими служителями, чтобы взять сена, имея [в руках] зажженную свечу, и, по неосторожности с свечой, когда поджег сено, то сорвало всю крышу, разметало стены; начальника, слуг и коня его разорвало, и не осталось от них следов, и многих сторожей этой палаты сожгло. Сгорела и некоторая часть дома блаженнейшего архиепископа архангельского кир Арсения .