Сергей Кургинян - Суд времени. Выпуски № 12-22

Материалы по делу.

Из книги Михаила Горбачева «Как это было: объединение Германии»: «Да, мы за объединение. Но, во всяком случае, не при моей жизни. Что с нами будет через 100 лет, решит история!»

Кургинян:№ 10.

Материалы по делу.

Из книги Анатолия Черняева «1991-й год. Дневник помощника Президента СССР»: «9 октября 1989 года после поездки Горбачева в Берлин. Европа была в восторге от его высказываний там. И все шепчут нашим дипломатам, и вообще советским, что это хорошо, что СССР высказался деликатно против воссоединения Германии. Аттали (помощник Миттерана) заговорил всерьез о восстановлении советско-французского союза, включая военную интеграцию. Я вспомнил в связи с этим: Тэтчер, разговаривая с Горбачевым, попросила вдруг не записывать, что она дальше скажет. А сказала она примерно следующее: „Я решительно против объединения Германии. Но я не могу этого сказать вслух ни у себя дома, ни в НАТО“».

Кургинян:№ 12.

Материалы по делу.

Из беседы Михаила Горбачева с Маргарет Тэтчер 8-го июня 1990 года: «Я убеждена, что для объединения необходим длительный переходный период. Но сейчас уже стало ясно, что длительного периода не будет, и что ГДР присоединится к ФРГ в соответствии со статьей 23 Конституции этой страны. Вся Европа наблюдает за этим процессом не без определенного страха, очень хорошо помня о том, кто начинал обе мировые войны. Задача состоит в том, чтобы исключить возможность конфликта, который вновь исходил бы с немецкой земли».

Кургинян:А теперь я бы хотел попросить Владислава Петровича Терехова прокомментировать все это и свою позицию по главному вопросу: был ли этот сценарий столь неизбежен, и нужен ли он был нам. И могли ли мы что-то сделать.

Терехов:Надо сказать, что единого сценария проведения переговоров по объединению Германии, который был с кем-то там согласован, такого сценария не было и у самих немцев. И когда Коль выступил со своими 10-ю пунктами, то это был довольно расплывчатый документ, который предполагал вовсе не немедленное объединение Германии, а очень длительный процесс. Как пояснял Коль американцам, рассчитан был лет на 10. И должен был состоять из ряда шагов, направленных на создание конфедерации германских государств. Но после того, как упомянутый представитель Центрального комитета посетил Тельчика, о чем говорил Сергей Ервандович, немецкая сторона сделала для себя очень важное заключение. Что Советский Союз сигнализирует таким образом, что он размышляет о возможности объединения Германии. И, следовательно, нам надо сделать все возможное, чтобы сдвинуть этот процесс с мертвой точки и пустить его очень быстрыми темпами вперед. И канцлер тогда фактически дезавуировал свои 10 пунктов и выступил с идеей полного объединения двух германских государств. Надо сказать, что Коль очень беспокоился о возможности того, что в ГДР может наступить после этих бурных выступлений народных масс некоторое отрезвление, и даже стабилизация положения. Поэтому он отказался от предоставления кредитов, которые он обещал раньше Модрову для того, чтобы стабилизировать экономическое положение в республике. Они добились ускорения выборов в Германской Демократической Республике, перенеся их с мая на март, чтобы ускорить весь этот процесс. Так что такого единого подхода не было, что касается процесса объединения. И еще об одном я хочу сказать: позиция Соединенных Штатов. Соединенным Штатам было далеко не все равно, на каких условиях будет происходить объединение. И на встрече с Колем 24-го февраля в Кемп-Девиде Буш очень четко сформулировал свою позицию. Во-первых, американские войска должны непременно оставаться в Германии, ядерное оружие должно оставаться в Германии, советские войска должны покинуть не только Германию, но и всю Восточную Европу.

Сванидзе:Спасибо. Прошу Вас, Леонид Михайлович, Ваш вопрос.

Млечин:К сожалению, мы не можем позвать на эти слушания Юлия Александровича Квицинского, выдающегося нашего германиста, которого я имел удовольствие знать, в ту пору первого заместителя министра иностранных дел СССР. Можно ли тогда, за неимением возможности послушать его лично — он ушел из жизни, доказательство № 13 — его выступление с оценкой поведения Советского Союза в этом процессе.

Материалы по делу.

Из речи первого заместителя министра иностранных дел СССР Юлия Квицинского, Верховный Совет СССР 4 марта 1991 года: «Осенью 1989 года в теперь уже бывшей ГДР начались опасные, неуправляемые процессы. Кое-кто до сих пор склонен полагать, что их было можно остановить. Не хватало, мол, только решимости защитить исторические завоевания советского народа и заставить немцев продолжать жить в условиях раскола. Не буду говорить не только о нереальности таких рассуждений, но и о несовместимости нашей политики к праву других народов устраивать по своему выбору собственную жизнь. Выражу лишь удовлетворение по поводу того, что события 1989–1990 годов не привели к трагическому исходу».