А Кабацков - «Включен в операцию». Массовый террор в Прикамье в 1937–1938 гг.

«…Переселенцы живут с семьями в общих бараках с двойными нарами, имея фактическую норму жилплощади от 1 до 1,5 кв. метров на человека. Баня имеется только на Бумкомбинате [скорее всего, упоминается Краснокамский бумкомбинат. — А. К.], на остальных предприятиях бань нет; люди не мылись в бане три месяца, развилась вшивость; вошебоек и дезокамер нет. Наличие огромной скученности, недостатки питания, перебои в доставке воды, отсутствие бань и вошебоек и общее антисанитарное состояние бараков вызвало эпидемические заболевания (тиф, скарлатина, дифтерит, корь) и огромную смертность СП/пер. За один месяц умер 271 человек, особенно умирают дети. К общему количеству детей до 4-летнего возраста умерло на Бумкомбинате 25 %, Комбинате „К“ [завод им. Кирова. — А. К.] — 10 %, Судозаводе — 30 %. Переселенческие бараки являются очагом заразы окружающего вольного населения…» [344] № 114. Докладная записка заместителя полномочного представителя ОГПУ по Уралу О. Нодева в Пермские областную и районную контрольные комиссии об условиях проживания спецпереселенцев // Политические репрессии в Прикамье. 1918–1980 гг.: Сборник документов и материалов. Пермь: Издательство «Пушка», 2004. С. 166–167. .

Спецпоселенцы были ограничены в правах по отношению к обычным гражданам: им не выдавали паспорта, и они не имели права покидать место жительства и работы. К 1937 г. ситуация с их ссыльнопоселенческим статусом становится менее определенной.

Постановлением ЦИК СССР от 25 января 1935 г. спецпоселенцы были восстановлены в ряде прав наравне с другими гражданами СССР. В части следственных дел сохранились паспорта, выданные бывшим спецпоселенцам [345] Такой паспорт в 1935 году получил Прейс Павел Андреевич, в анкете которого было записано, что он раскулачен в 1930 г. и выслан. Место рождения — с. Грешенки, Уновский с/с, Леозненский район БССР — позволяет предполагать, что статус раскулаченного не был фальсификацией следователя. В качестве рода занятий было указание на то, что он перед арестом работал техником-строителем в карьере Известняк. Проживал в Яйвинском трудпоселке. См.: Анкета арестованного. От 9.01.1938 г. // ГОПАПО. Ф. 641/1. On. 1, № 12567. Т. 2. Л. 239. Встречались указания на имевшиеся паспорта и в других делах у бывших ссыльных крестьян. , которых они не могли бы иметь, если бы их правовой статус соблюдался местными властями жестким образом. Постепенно дискриминация этой категории граждан сокращалась, происходило естественное ослабление разграничений между вольнонаемными и прикрепленными работниками промышленных предприятий и трудпоселков.

Отечественный исследователь истории кулацкой ссылки В. Земсков описывает ситуацию накануне массовых арестов 1937 г. следующим образом:

«В соответствии со статьей 135, принятой 5 декабря 1936 г. Конституции СССР, трудпоселенцы были объявлены полноправными гражданами. На рубеже 1936/37 гг. в трудпоселках царил эмоциональный подъем; многие надеялись, что им скоро разрешат вернуться в родные села и деревни. Вскоре наступило разочарование. Трудпоселенцам внушали, что, хотя они и имеют теперь статус полноправных граждан, но… без права покинуть установленное место жительства. Это обстоятельство делало „полноправие“ трудпоселенцев декларативным. В августе 1937 г. начальник ГУЛАГа Плинер писал Н. И. Ежову в докладной записке: „За последние три-четыре месяца усилилась подача жалоб трудпоселенцами в центральные и местные правительственные учреждения, в которых они жалуются на то, что, несмотря на принятие новой Конституции, в их правовом положении не произошло никаких изменений“» [346] См.: Земсков В. Н. «Кулацкая ссылка» в 30-е годы // Социологические исследования. 1991, № 10. Л. 3-21. .

Двойственность правового статуса трудпоселенца сохранялась долго. Можно предположить, что свой вклад в эту редукцию «враждебных» идеологических коннотаций социального образа спецпоселенца внесла сама кампания 1937–1938 гг. Масштабы фальсификации следственных документов и обвинений были выявлены еще в 1938–1939 гг., вслед за волной арестов следователей, осуществлявших до этого репрессии:

«Произведенным расследованием по делу было установлено, что сотрудниками Пермского горотдела НКВД Былкиным, Королевым и др. в 1937–1938 г.г. производились массовые аресты граждан в большинстве случаев без наличия на них компрометирующих материалов, а следствие по таким делам арестованных велось в направлении создания искусственных шпионско-диверсионных и повстанческих организаций, которых в действительности не было» [347] Справка по архивно-следственному делу № 796219 по обвинению Былкина В. И., Королева М. П. и др. в количестве 16 человек // Дело Овчинникова Д. И. // ГОПАПО. Ф. 641/1. On. 1. Д. 11957. .