Виолен Вануайек - Великие загадки Древнего Египта

В XVIII веке при раскопках в Дейр эль-Бахри были извлечены на свет Божий утварь, мумии и картуши с текстами. В текстах было вполне разборчиво обозначено имя Тутмоса III… А над первым картушем значилось другое имя – с женским окончанием… И тогда археологи Лепсиус, Уилкинсон и Шарп выдвинули по этому поводу столько гипотез, что покров тайны вокруг первой женщины-фараона сгустился еще больше, и следы ее затерялись раз и навсегда.

Но так ли уж все следы Хатшепсут были потеряны? Ведь в свое время ее изображали чуть ли не повсеместно, и уничтожить все образы первой женщины-фараона вряд ли было возможно. Так, например, в ее храме Джесер Джесеру в Дейр эль-Бахри (Западные Фивы) ее изображения сохранились на всех колоннах и стенах, и на большинстве из них она обращена лицом к богу Амону.

Хатшепсут была дочерью фараона Тутмоса I, бывшего воина, и принцессы Яхмос, дочери Аменхотепа I. У последнего, очевидно, не было сыновей, иначе его родной дочери не пришлось бы выходить замуж за его брата, как велела традиция в угоду жрецам и народу, а также ради укрепления царской линии (если только Тутмос I не доводился ему сводным братом). Поскольку Тутмос I был женат на некоей Мутнофрет, последней пришлось согласиться на развод. Но сыновей, рожденных от этого брака, отец взял на свое иждивение и с младых ногтей старался приобщить к военному делу. Только эти старания оказались тщетными: за исключением Тутмоса II другие его сыновья умерли в юности и так и не стали преемниками отца.

Аменхотеп I пользовался великой славой, потому как был сыном Яхмоса и Яхмес-Нефертари, обожествленных посмертно. Фараон Яхмос к тому же служил живым символом победы и отваги. Согласно династическому порядку, установленному Шампольоном, именно с него началась XVIII династия после смутного времени, когда в Египте обосновались захватчики с севера – гиксосы. Все годы, пока продолжалась война, эти захватчики заправляли на севере Египта, а египетские цари правили на юге страны. Отец Яхмоса выиграл не одну битву с чужеземными правителями, а сам Яхмос изгнал их далеко за пределы Египта, вернув египтянам родные земли. Потому-то народ Египта и почитал его как бога. Впрочем, его супругу, основавшую Поселение ваятелей царских гробниц и фиванский некрополь, тоже стали чтить как богиню спустя несколько лет после ее смерти.

Таким образом, при наличии обожествленных деда с бабкой и отца, всенародного любимца, Хатшепсут унаследовала власть от почившего родителя хоть и слишком рано, зато с весьма серьезными преимуществами. Она вышла замуж за своего сводного брата Тутмоса II, которого превосходила и храбростью, и честолюбием. Означенный сводный братец умер через некоторое время после того, как одна из гаремных наложниц родила от него сына – будущего Тутмоса III, который был еще совсем ребенком, когда ушел из жизни его отец. И Хатшепсут, понятно, стала регентшей.

Судя по всему, Хатшепсут связывали с отцом совершенно особые узы, тем более что, согласно легенде, Амон самолично искал самую прекрасную египтянку, чтобы соединиться с нею и произвести на свет исключительное существо – так называемую «Первую из первых», которой, оказывается, и была Хатшепсут. К тому же она и сама поддерживала этот миф.

Тем не менее Хатшепсут считала и своего биологического отца достойным высочайшего почтения. Возможно, конечно, она ревновала отца к трем его сыновьям, рожденным от брака с Мутнофрет: двое из них пользовались всяческим его благорасположением (впрочем, недолго), тогда как будущий Тутмос II, слабый здоровьем, был освобожден от строгого и сурового обучения. Но сцены охоты и рыбной ловли, вероятно, дают кое-какое представление о редких счастливых мгновениях, проведенных ею в обществе горячо любимого отца. Когда же двоих старших его сыновей не стало, быть может, Тутмос и правда всерьез задумал возвести на престол свою дочь? Да, но мыслимое ли дело, чтобы Египтом правила женщина, в то время как враги угрожали стране отовсюду – с запада, востока, юга?

Хатшепсут довольно часто изображали вместе с отцом, которого она намеревалась похоронить в гробнице, уготовленной для себя. Из пространной надписи, обнаруженной в Среднем Египте, – мы приведем ее чуть дальше - явствует, что, по признанию Хатшепсут, ее отец по собственной воле передал ей право на египетский престол. Но стоит ли безоговорочно верить тексту, составленному в то время, когда царица сама провозгласила себя фараоном, узаконив свое право на власть? Она желала, чтобы ее называли «Мааткара», «Миром и ка Ра», тем более что ей хотелось продолжать дело своего отца.