НКЮ издательство. - Процесс антисоветского троцкистского центра.

Пятаков сказал также, что необходимо привлечь к этой работе и специалистов из числа бывших вредителей и тех, кто контрреволюционно настроен, и что мне необходимо в Западной Сибири связаться с Шестовым, Леоновым и Владимиром Косиором. [c.90]

Пятаков мотивировал необходимость диверсионной и вредительской работы исключительно внутренними соображениями. Он мне ни тогда, ни после, при нашей вторичной встрече, ни слова не сказал о новых установках и о договорах со всякими иностранными государствами, которые ведет Троцкий и на что он получает визу от центра. Он мне ни слова не сказал об имеющихся соглашениях и сговорах насчет раздела страны и пр. и т. д.

Мне было указано о необходимости связаться с западно-сибирским центром, и я по дороге в Кемерово, куда был назначен заместителем начальника Кемеровокомбинатстроя, имел беседу с руководителем западно-сибирского центра Мураловым. Муралов мне сказал, что он сам непосредственно руководит террористической работой, что созданы группы Ходерозе, Шестова и др., что имеются террористические группы в Томске, главным образом в вузах. Муралов также сказал, что он непосредственно руководит и вредительской работой в сельском хозяйстве по Западной Сибири, причем одним из его ближайших сотрудников является Меерченко, что работой по вредительству на транспорте ведает Богуславский, а мне надо будет обратить внимание на работу в Кузбассе.

Я задал вопрос Муралову: каково отношение к этому центру Раковского? Муралов ответил, что Раковский до момента своего отхода, не являясь членом западно-сибирского центра, однако, был непосредственно связан с ним и был прекрасно информирован о новой тактике, о новых директивах Троцкого относительно террора и диверсии.

Вышинский: В Кемерово вы связались с местными троцкистами?

Дробнис: В Кемерово я стремился заслужить доверие партийных и советских организаций, чтобы уменьшить подозрительное и недоверчивое отношение к себе и потом начать вербовать людей. В марте 1935 года я был вызван к Пятакову, чтобы проинформировать его о моей вредительской, диверсионной работе в Кузбассе и особенно на Кемеровском химическом комбинате. Пятаков сообщил мне, что на Кемеровском химкомбинате по его поручению развернул уже довольно серьезную вредительскую работу начальник строительства комбината Норкин и что этой работой занимается главный инженер Карцев. В этой же беседе Пятаков сказал, что Троцкий требует наиболее энергичной наступательной работы, причем он подчеркнул, что не надо стесняться средствами.

Я вернулся обратно в Кемерово, связался с Норкиным, и мы развернули работу. Норкин мне сказал, что у него имеется, хотя и неписаный, план вредительской работы. Я против этого плана не возражал, тем более, что этот план в некоторых частях в значительной мере был выполнен.

Вышинский: Как вы узнали об этом плане, в чем он заключался?

Дробнис: План этот, разработанный Норкиным, был согласован с Пятаковым. Одна из вредительских задач в плане - это распыление средств по второстепенным мероприятиям. Второе - это торможение строительства в таком направлении, чтобы важные объекты не ввести с эксплоатацию в сроки, указанные правительством. [c.91]

Вышинский: Главным образом, по предприятиям оборонного значения?

Дробнис. Да. Далее частые перепроектировки, задержка расчетов с проектирующими организациями, из-за чего проекты получались очень поздно. Это, само собой понятно, задерживало темпы и ход строительства.

В действующих предприятиях по коксо-химическому заводу сознательно был допущен ряд недоделок, которые очень серьезно отражались на работе завода, понижали качество продукции, давали кокс очень высокой влажности и зольности. Несмотря на то, что рабочие коксо-химического завода стремились улучшить работу, им это не удавалось вследствие вредительства, которое там проводилось.

Кроме того организовывались и аварии. Имели место две аварии очень серьезного характера. Правда, без смертных случаев, но рабочие получили серьезные повреждения.

Вышинский: Дальше?

Дробнис: По указанию центра мне также надо было связаться с Шестовым. Шестов приехал ко мне в Кемерово осенью 1935 года. При этой встрече Шестов рассказал, какие у него намечены мероприятия, главным образом, по срыву шахтостроения, снижению добычи угля и ряду других мероприятий. Он мне посоветовал, чтобы я использовал на Кемеровском руднике бывшего вредителя Пешехонова для вредительской работы.