Москва будет столицей пятиморья: пять морей станут, связавшись через реки, частями одной системы. В третьей пятилетке из Москвы можно будет проехать в Балтийское, Белое, Каспийское и Черное моря, в Кольский залив Ледовитого океана, добраться до бассейна Северной Двины, Днепра, Оби, ни разу не сходя с парохода. А это значит — дешевые фрахты для соли, гранита, нефти, ржи, апатитов, пшеницы, леса — для всего тяжелого, громоздкого, объемного сырья, топлива и пищевых продуктов.
Пролетариат хочет хозяйствовать расчетливо и дальновидно. Американские миллиардеры убили такую водную артерию, как Миссисипи, понастроив параллельно могучей реке железные дороги, — пролетариат не повторит подобной ошибки. Для него транспортная проблема, как и проблема озеленения площадей, мировой канал и уличный фонтан, величайший завод и кубатура жилого дома, первоклассный метрополитен и автокачка стоят в одном и том же ряду, на пути к наиболее разумному использованию благ природы.
Социалистический план воспитывает в нас чувство гармонического развития всех отраслей хозяйства, требовательное, щепетильное чувство. Оно крепко сидит в седом большевике, работнике ЦК, Госплана, РКИ и растет вместе с ростом личности в пионере, юном натуралисте, который изучает вегетационный период анютиных глазок и душистого табака, что весной будет сажать на заводском дворе «Серпа и молота». Это чувство заставляет болеть о благоустройстве столицы и торопить волжскую воду к московским берегам. Оно говорит: ванна в каждой квартире, душ на самом маленьком предприятии, плавательные бассейны десятками в каждом районе — это удесятеренная работоспособность, это бодрость, это радость жизни, это приближение городского существования к гигиене морского поселка.
Ванна и рабочий душ, и каскады Парка культуры, и свежие проточные пруды, и воды морского порта в сердце континента смывают с людей и городов грязь и некультурность старого мира.
Таков великий план обводнения Москвы. Москва преодолевает свой старый облик «большой деревни», большого уездного города, в наши дни хорошеет, превращается в европейскую столицу — ровные дома, асфальтированные проспекты. Но и этот облик временный. Москва будет преодолевать свое сходство с капиталистическим городом. Воды и зелень придадут ей вид города-парка. Липы, тополя, кедры, пинии, мичуринские гибридные деревья, плодовые сады по теперешним загородным шоссе, самый рост города, когда будут включаться все новые зеленые массивы, — все это изменит Москву.
С ростом бывшие уездные города Московской губернии превращаются в города-сателлиты, города-спутники, и столица поглотит их: Ногинск и Орехово-Зуево, Дмитров и Пушкино, Подольск и Коломну, Каширу и Серпухов. Это кольцо будет омываться Окой, его пересекут Пахра и Гжелка, Сосна и Та-лица, канал будет включен в границы города, озеро Сенеж будет внутренним прудом.
Огромные полевые ветры будут овевать массивы зелени: Лосиный остров и Малаховский парк. То, что сейчас называется планом Большой Москвы, станет только центром города, его не отличишь от окраин. И будут к великому городу подступать индустриализованные совхозы, колхозы, перерабатывающие свое сырье, фабрики, светлые большие дома, асфальтовые и клинкерные шоссе красивее наших улиц, плодовые сады пышнее наших парков; поля — как воздушные зоны города.
И над этим просторным поселением здоровых людей, чистых, просторных, красивых домов, бесшумных, бездымных, беспыльных машин будет весело звенеть жаворонок, как он звенит над гречневым полем, и пчелы будут спокойно летать за медом на Яузский бульвар — и люди скажут: «Вот и стирается разница между городом и деревней. Мы на подступах к эпохе коммунизма».
Наше последнее слово в книге — о тов. Сталине. Под его руководством труд в нашей стране стал действительно делом чести, делом славы, делом доблести и геройства. Тов. Сталин поднял над всей страной как знамя это новое отношение к труду, превратившее труд из постылого средства к существованию в радостное содержание счастливой жизни.
В 1926 году тов. Сталин впервые поставил перед Ф. Э. Дзержинским вопрос о работе с беспризорниками и преступниками.
Тов. Сталин был инициатором трудкоммун ГПУ и всей лагерной исправительно-трудовой политики.
Тов. Сталин выдвинул идею создания Беломорско-балтийского канала силами заключенных.
Заключенный! Мы еще связываем с этим словом мысли о каменных мешках одиночных камер, о решетках, отделяющих человека от мира навсегда, о страшных островах каторги, где смерть так же неизбежна, как под фашистским топором или на электрическом стуле. Но это за рубежом.
Читать дальше