Сборник Сборник: Беломорско-Балтийский канал имени Сталина

Они думали о канале Москва-Волга.

16 нюня 1931 года пленум ЦК по докладу тов. Кагановича вынес решение: «Разрешить задачу обводнения Москва-реки путем соединения с верховьями реки Волги»

Московско-волжский канал, создав сквозные кратчайшие водные пути между морями и главнейшими бассейнами страны, войдет в эксплоатацию в 1936 году и на много лет решит вопрос водоснабжения, откроет пути к невиданному благоустройству и красоте города.

Москва должна быть самым мощным экономически и самым красивым городом мира. Первая столица социалистического пролетариата волей истории оказалась в сердце континентальной страны, на берегу извилистой реки, в средоточии древних волоков — сухопутных дорог для лодок и челнов.

Тридцать семь речек-ручьев омывают московские кварталы, среди них Филька, Таракановка, Капелька, Жабинка, Чортовый, Синичка, Подон-Чуриха, Лихоборка, Кровянка, Черногрязка, Нищенка. Эти речки, как и Москва-река, как и Яуза, издавна превращены в сточные коллекторы. Они иногда проступают из труб прудами — Синичкиным, Птичьим, Антроповыми ямами, Черными, Постылыми, Чортовыми, наполняют воздух зловоньем, потому что вода в них обновляется только раз в году — весной. В старой Москве было два фонтана: на Лубянке и на Театральной; в новой Москве будут бить сотни фонтанов.

В старой Москве был один канал — Канава у Балчуга; в новой Москве их будут десятки.

Отравленной, грязной водой текут под московскими улицами тридцать семь речек со старыми грязными названиями. Как врага, встречают речки тоннели метро; стремятся затопить работы; двигаются грязными плывунами на подземные войска новой Москвы — на комсомольцев. Прошлое отравило московские речки: они зловонны уже много сот лет. Купеческая Москва забила, забросала, забыла их.

Новой, чистой придет к новой Москве волжско-москворецкая вода.

Мало тратил старый хозяин Москвы, купец, на свой город; была полутора этажной Москва и полудеревенской; булыжник глушил город пылью и громом весной и летом, громом и грязью — осенью.

Зимой все покрывал снег, чудесный московский снег, от которого хорошели захолустные дворы и кучи хибарок, а Кремль становился архитектурным чудом. Летом хозяин жил в Серебряном бору, в Мамонтовке — на даче в тамбовском именье, в Крыму, за границей, в Трувиле, в Висбадене. Напоказ иностранцам цари построили Петербург с набережной в великокняжеских палатах, с ростральными колоннами у Биржи, со Стрелкой, с чугунным узором оград.

Петербург рос, высасывая экономические соки севера, опустошая север, превращая его в место ссылки. Ленинград расцветает на том, что связан со всей страной, с севером, с Белым морем.

Работники Москанала знают, чего они добиваются

«Порфироносная вдова», Москва купеческая копила деньгу и ходила в затрапезном, бахвалясь тем, что унаследовала от семнадцатого века, гонором просвирен и трезвоном сорока сороков, торговала ситцами и сукнами.

Вода для современного города, для его промышленности и быта значит не меньше электроэнергии. Основные производства — металлургия, ткацкое, химия — требуют огромного количества воды. Москва до революции потребляла восемь миллионов ведер ежесуточно, в 1933 году — сорок, в 1936 году будет потреблять сто девяносто пять миллионов ведер. Великие города мира стоят на больших реках, как Лондон на Темзе, Париж на Сене, у моря — как Нью-Йорк. Гамбург, на великих озерах — как Чикаго. Нью-йоркский житель потребляет воды пятьсот с лишком литров в сутки, втрое больше москвича, парижанин — в два с половиной раза. Фонтаны и водоемы украшают Рим и Буэнос-Айрес, Вену и Монтевидео. Вода нужна для гигиены города не меньше, чем для гигиены человеческого тела. Вода — это спорт, вода — это зелень лип и газонов, вода — это чудесные прогулки в окрестности, вода — это озонатор воздуха и победа над пылью.

Рабочий потребляет, если можно так выразиться, свои город огромными кусками: ежедневно ездит он на завод и обратно — его глаз хочет отдыхать на прекрасных архитектурных ансамблях, а тело хочет удовольствия от самого переезда. Сравните трамвай и речной трамвай — и вы поймете разницу передвижения в жаркий, утомительный летний день.

В витринах на улицах Горького выставлены проекты новых домов, общественных зданий, площадей и набережных, прохожие останавливаются, смотрят, оценивают, спорят — это ведь облик Москвы ближайших пятилеток.