Валентин Мельников - Обжоровские дворяне

Георгий Натанович в душе проклинал мздоимцев, но терпел, как терпят плохую погоду. Он и сам ведь не был чист перед законом, ухитряясь утаивать от налогообложения большую часть своей прибыли. Дружба с районной налоговой службой была своего рода выгодным инвестированием средств, гарантировала спокойствие в делах. Дворский настолько уверился в несокрушимости поддержки налоговиков, что перестал оглядываться и опасаться. Внезапный приход вооруженных людей из налоговой полиции, не склонных к компромиссам, юмору и шуткам, был для него как гром среди ясного неба. Они вывернули все наизнанку и, похоже, запахло арестом. Георгий Натанович не стал ждать его. "Пора когти рвать" - сказал он совсем не по-графски и, сняв с банковских счетов в областном центре приличную сумму в долларах, умчался в Москву, а там присоединился к первой попавшейся туристической группе и вместе с ней улетел в Израиль.

Георгий Натанович очень скоро убедился, что и на земле обетованной не любят тех, кто не платит налоги. Его лавочку накрыли налоговые инспекторы и жестоко оштрафовали. Пришлось закрыть дело, а лавочку продать. И тут же следом случилась другая история - такая нелепая и странная, что даже трудно себе представить. В одном из кибуцев, в котором Георгий Натанович временно обосновался, проходила пышная свадьба. Брачная церемония, как водится, была запечатлена на многочисленных фотографиях, которые поместили в фойе ресторана, где проводилось торжество. Вот на них-то и обратил внимание господин Дворский, направляясь в бар ресторана, чтобы перекусить. Подойдя поближе к стенду, он начал рассматривать снимки и вдруг услышал за спиной голос не то с одесским, не то с житомирским местечковым окрасом, принадлежавший полнотелой нарумяненной даме.

- И шо ви там висматриваете? - подозрительно спросила она.

- Да вот себя не нахожу, - не удержался Дворский, чтобы не схохмить как в былые годы.

- Шо ви говорите? А вы рази ж должны туточки бить?

- А то как же! И непременно рядом с невестой! - весело отозвался Георгий Натанович. Дама враждебно глянула на него и быстро ушла в зал. Успей Дворский ретироваться, все бы кончилось для него благополучно. Но он еще стоял у стенда, когда из зала выскочили решительные молодые люди и окружили его.

- Вот тот лайдак, шо чепляется до нашей Розочки - объявила дама, указывая пальцем на Дворского и продолжила, все более распаляясь:

- Дивитесь, люди добрие! Вин сэбэ нэ побачив, га? Шоб тэбэ вже повылазило!

Парни повели себя круто - двинули Георгия Натановича несколько раз по физиономии так, что он в момент лишился двух передних зубов и приобрел огромный фонарь под глазом. Затем дружно выбросили его за порог ресторана.

- Не понял юмора, - сказал Дворский, поднимаясь с земли, и отправился в полицию.

Там кое-что прояснилось. Оказалось, что его заподозрили в причастности к широкому кругу старых дружков Розочки, с которыми она в годы учебы в столичном университете прошла, как говорится, и Крым, и Рим, и медные трубы. Встреча с ними, понятно, никак не входила в планы близких невесты, белой фатой искупавшей грехи бурной молодости. Кстати, один из дружков звонил Розочке накануне свадьбы и обещал приехать с "пацанами". Вот и приняли Дворского за этого наглеца.

- Родители и родственники жениха и невесты люди почтенные и вам лучше не связываться с ними, - посоветовали Георгию Натановичу в полиции.

И тогда, отправляясь вставлять выбитые зубы, он уныло изрек свою сакраментальную фразу: "Я вполне допускаю, что отдельные евреи могут быть нектаром в цветах общества. Но когда они собираются вместе, то из этого получается, скажу я вам, совсем не мед".

Молвив так, граф Дворский с библейской покорностью судьбе уехал искать счастья в Тель-Авив, оттуда в Хайфу и далее следы его затерялись в знойном мареве земли обетованной.

* * *

... Через несколько лет российский предприниматель Недогонов, переехавший на жительство в Москву, совершая туристическую поездку по Южной Африке, прослышал о каком-то выходце из России, основавшим процветающую винодельческую фирму. Ехать к нему было недалеко, и Иван Иванович решил полюбопытствовать. Каково же было его удивление, когда встретил у входа в усадьбу главы фирмы Георгия Натановича Дворского собственной персоной, облысевшего и располневшего, но по-прежнему бодрого. Оказалось, что он и есть тот богатый промышленник, поставляющий на рынки Европы и даже в Америку элитные вина. Дворский первый открыл, что здешние каменистые красноземы и сухой, жаркий климат весьма благоприятствуют выращиванию лучших сортов винограда, из которого делаются дорогие марочные вина.