Петр Меркурьев-Мейерхольд - Сначала я был маленьким

Параллельно с "Двумя цветами", где был занят весь курс, мы работали над "Французскими водевилями" ("Пощечина", "Майор Кровашон", "Утка и стакан воды"). Премьера этого спектакля прошла в октябре 1972-го.

Я специально отмечаю даты наших премьер, чтобы было ясно, какую огромную нагрузку навалили на нас мастера (естественно, эту нагрузку несли и они). Мы работали без продыха. Готовя спектакль "Французские водевили", мы "обкатывали" каждый водевиль по отдельности на разных площадках Ленинграда, еще и еще раз проверяя на зрителе нашу работу.

Как-то Василий Васильевич с Ириной Всеволодовной улетели в Семипалатинск. (Василий Васильевич очень много ездил по стране, играя в провинциальных театрах. Причем делал это с огромной ответственностью; выезжал заранее, чтобы как следует отрепетировать спектакль; чтобы, не дай Бог, не унизить местных актеров, не подавить их своей глыбищей, своим феноменальным мастерством! Для него главным в искусстве было - АНСАМБЛЬ ИСПОЛНИТЕЛЕЙ). Естественно, эта поездка должна была быть не более чем на 10 дней: впереди у нашей мастерской был выпуск двух спектаклей. Но в Семипалатинске случилось непредвиденное: у Ирины Всеволодовны - инфаркт, у Василия Васильевича - гипертонический криз и обострение диабета. И возвращение мастеров в Ленинград задержалось аж на два долгих месяца. Наконец врачи разрешили лететь в Ленинград.

Мы встречали наших дорогих учителей прямо у трапа самолета, затем вместе поехали в город, чтобы помочь подняться в квартиру (Меркурьевы жили на третьем этаже дома без лифта, а высота потолков в квартирах - около пяти метров. По современным меркам их третий этаж - как нынешний шестой). Но просто поднять Ирину Всеволодовну и Василия Васильевича и сразу уйти нам не удалось: Мейерхольд (а она была очень слаба! И другая бы на ее месте тут же легла и уснула) приказала девочкам тут же раскрыть один из чемоданов, вынуть на стол все привезенные подарки в виде консервов, колбас, конфет и прочего вкусного содержимого и организовать всем чай.

В доме Меркурьева и Мейерхольд чай приготавливался по рецепту бабушки - мамы Ирины Всеволодовны, Ольги Михайловны Мейерхольд-Мунт. Происходило это так: свежая горячая заварка разливалась поровну во все чашки. Затем в заварочный чайник доливался кипяток и из него доливались чашки уже до верху. Чистый кипяток, не прошедший через заварочный чайник, в чашки не наливался! Чай был ароматным и вкусным.

Но для чая нужны чашки, а такого количества (на весь наш курс) в доме не было! Василий Васильевич тут же позвонил в магазин, сказал, что сейчас придут от него студенты и купят 50 чашек.

Последний спектакль, поставленный на нашем курсе, был "Тартюф" Мольера. Премьера - 17 декабря 1972 года. Здесь хочу добавить, что актеры "Комеди де Франсез", гастролировавшие в то время в Ленинграде, посмотрев наш спектакль, сказали, что мы открыли им глаза на "Тартюфа". А спектакль был удивительно хорош! Над ним под руководством Василия Васильевича работали все педагоги: И. В. Мейерхольд, Л. В. Честнокова, З. В. Савкова, З. С. Стасова (танец), А. П. Олеванов, Э. Н. Жучков, художники В. И. Коршикова и Н. П. Билибина.

Неотъемлемой частью нашей практики было участие в творческих встречах Василия Васильевича Меркурьева со зрителем на разных площадках Ленинграда. Принимали мы участие и в творческом вечере нашего Мастера в Москве.

В 1973 году мы институт закончили. К сожалению, не дали нашему учителю осуществить свою мечту и создать свой театр, хотя на спектаклях нашего курса, где бы они ни проходили, были сплошные аншлаги. Очень ревниво относились главные режиссеры ленинградских театров к возможности возникновения еще одного "конкурента" в городе. Партийное руководство Ленинграда, во главе с Романовым, также было настроено агрессивно-отрицательно. Когда мы показывали "Тартюфа" в Москве, на спектакль пришли многие выдающиеся мастера театра (я вспоминаю Наталию Сац, которая вышла на сцену и сказала: "Я обожаю Меркурьева как артиста, сегодня влюбилась в него как в режиссера, педагога, но больше всего преклоняюсь перед ним за то, что он так любит Ириночку Мейерхольд". Был Николай Крючков, который говорил такие вещи, что у всех на глазах навернулись слезы. А рассказал он всего лишь то, что все мы знали - о том, какие люди наши учителя. Но Крючков это говорил с таким чувством...). Был и министр культуры РСФСР Мелентьев. Василий Васильевич доказывал на всех уровнях, что необходим в Ленинграде реалистический, ансамблевый театр. С ним внешне соглашались, но тут же, очень поспешно, заставляли нас подписывать распределение в разные театры страны. Так я оказался в Омске.