В. Бессонов - Калужанин-герой. Подвиг унтер-офицера Старичкова

15 сентября 1806 г. состоялось заседание Калужской городской думы, на котором было зачитано отношение министра Внутренних дел. О последовавших решениях 16 сентября Львов доложил министру Внутренних дел. Он писал, что купеческое и мещанское общество, «сие высокомонаршее милосердие приняв с живейшим чувством благоволения учиненным тогда же приговором, постановило, препровожденную от меня в Градскую думу с отношения вашего сиятельства копии, яко содержащей в себе отменный знак высочайшего Его Императорского Величества к здешнему гражданству благоволения, на память грядущим родам, хранить в присутствии Градской думы на судейском столе в устроенном по приличности на сей предмет ковчеге». Кроме того, было принято решение для прочности дома «яко памятника к похвальным деяниям унтер–офицера Старичкова сооружаемого и дабы отличный оного Старичкова поступок мог не утратимо переноситься из роду в род, прибавить из принадлежащей оному так же купечеству суммы еще тысячу рублей, для постройки коего избрав пристойное градское место, будущим же летом приступить к произведению оной» [104] РГИА, ф.1286. оп.1, д.54, л.15–15об. .

Но заседание Думы на этом не закончилось. Она приняла еще одно решение «споспешествуя священным Его Императорского Величества намерениям, ко благу человечества клонящимся, желая и другим из здешнего мещанства, в военную службу поступившим и по отставке от оной для водворения в здешний город возвращающимся, составить хотя некоторое в их содержании на первый случай пособия». Речь идет о выдаче из составленной на добровольной основе горожанами складочной суммы, единовременных пособий всем выходящим в отставку нижним чинам – уроженцам Калуги. Тем, кто беспорочно выслужит 25 лет или будет отставлен за увечьем или ранами, в сражениях полученными, положено было выплачивать по 50 руб., а кто при этом совершит подвиги и получит знаки отличия, по 100 руб. [105] Там же, л.16; ГАКО, ф.32, оп.9, д.268, л.6.

О новом решении Думы губернатор сообщил 16 сентября 1806 г. министру Внутренних дел. Описав принятые на заседании постановления, Львов сделал следующее заключение: «Притом смею засвидетельствовать, как всех вообще и каждого гражданина человеколюбивое в сем случае соревнование, так особливо благонамеренность г[осподина] градского головы именитого гражданина Билибина» [106] РГИА, ф.1286, оп.1, д.54, л.16об. . Принимая во внимание это свидетельство можно предположить, что именно Иван Харитонович Билибин (большой), крупный промышленник и богатейший купец, занимавший в 1795–1798 и 1804–1807 гг. должность калужского городского головы, инициировал принимавшиеся по семье Старичкова в Думе решения.

2 октября 1806 г. Кочубей уведомил калужского губернатора, что император, «приняв новый сей подвиг калужского гражданства с особенным удовольствием, высочайше повелеть изволил изъявить свое монаршее благоволение, как вообще всем гражданам, так и особенно гражданскому голове именитому гражданину Билибину, заслужившему в обществе доверие, в сем благонамеренном положении содействовавшему» [107] Там же, л.17об. . Об отличиях, вновь пожалованных калужанам, губернатор 17 октября сообщил Городской думе. Он предложил в ее присутствии объявить благоволение городскому голове и всем гражданам Калуги, для чего препроводил копию с отношения министра [108] ГАКО, ф 49, оп.1, д.15, л.145, 146. .

Выполняя повеление императора о средней сестре Старичкова, Ливен 1 августа 1806 г. направил отношение иркутскому генерал–губернатору И. Б. Пестелю с предложением разыскать ее и отправить с семьей, если пожелают, на казенный счет к матери. Аграфена с мужем и малолетним сыном жила в Томске. На предложение вернуться в Калугу они дали свое согласие, и началась подготовка к их препровождению. В Томской казенной экспедиции была взята сумма в размере 245 рублей 54 копеек, из которой 107 рублей 20 копеек было затрачено на приобретение им одежды и обуви. На прогоны до Тобольска семье было выдано 29 рублей 56 копейки и на питание 6 рублей 65 копеек (Аграфене и ее мужу по 8 копеек в сутки, а малолетнему сыну по 4 копейки). В конце 1806 г. семья Галактионова покинула Томск. Оставшиеся от расходов 102 рубля 11 копеек были препровождены тобольскому гражданскому губернатору, чтобы он по прибытии к нему семьи Галактионова выдал им прогонные и кормовые деньги до Перми, а остальные препроводил далее к пермскому губернатору. О использовании казенных средств Пестель сообщил Ливену в отношении от 2 января 1807 г., и, по докладу императору, эти деньги были возвращены в Томскую казенную экспедицию из сумм Кабинета императора [109] РГВИА, ф.26, оп.1/152, д.372, л.214–216. .