Николай Непомнящий: 100 великих загадок русской истории

Самое странное, что Рязанов против этого не возражал. Арестованный несколько позже, он на одном из допросов показал: «В конце июля 1945 года Федорова по секрету сообщила мне, что беременна от сотрудника американской военной миссии капитана 1-го ранга Джексона Тейта, который уже уехал в США. Мы условились, что в качестве отца ребенка она будет называть меня. Я пошел на это потому, что тоже высказывал желание уехать в Америку и надеялся осуществить этот план с помощью Федоровой».

– В чем вы еще признаете себя виновной? – спросил полковник.

– Говоря откровенно, сборища на моей квартире нередко носили откровенно антисоветский характер. Собираясь вместе, мы в антисоветском духе обсуждали внутреннюю политику, клеветали на материальное благосостояние трудящихся, допускали злобные выпады против руководителей ВКП(б) и советского правительства. Мы дошли до того, что в разговорах между собой обсyждали мысль о свержении такого правительства. Например, артист Кмит (Петька в фильме «Чапаев». – Д. С. ) в ноябре 1946 года заявил, что его враждебные настроения дошли до предела, в связи с чем он имеет намерение выпускать антисоветские листовки. Я и моя сестра Мария тут же выразили готовность распространять их по городу.

Однако вряд ли могла Федорова произнести: «клеветали на материальное благосостояние трудящихся». Да и Кмит наверняка понимал бессмысленность затеи с листовками. Нет, скорее всего, такие формулировочки родились в профессионально отшлифованном мозгу следователя. Кстати, это подтвердится много лет спустя: протоколы допросов во многом сфальсифицированы, следователи не только задавали вопросы, но и сами отвечали на них, вставляя в ответы термины, один ужаснее и позорнее другого, как напишет Зоя Алексеевна.

А пока… пока следствие шло своим ходом. Полковник подводил Федорову к самому главному:

– Какие конкретные методы борьбы против советской власти вы обсуждали?

То, что скажет Зоя Алексеевна (или что ее заставят сказать), настолько ужасно, что я поражаюсь, как она могла подписать этот протокол! А ведь ее подпись на каждой страничке. Неужели не понимала, что подписывает себе смертный приговор?!

– Мне тяжело и стыдно, но я должна сказать, что в ходе ряда враждебных бесед я высказывала террористические намерения против Сталина, так как считала его основным виновником невыносимых условий жизни в Советском Союзе. В связи с этим против Сталина и других руководителей ВКП(б) и советского правительства я высказывала гнусные клеветнические измышления – и в этом признаю себя виновной.

Ловушка захлопнулась! Федорова была обречена. Полковник Лихачев ликовал: раскрытие покушения на вождя – большая заслуга, которая, несомненно, будет замечена руководством. А если учесть, что во время обыска на квартире Федоровой обнаружили «браунинг» – то вот и орудие убийства. И не имеют значения слова подследственной, что пистолет якобы подарил ей знакомый летчик в память о поездке на фронт: пистолет надо было сдать, а раз не сдала – статья об ответственности за незаконное хранение оружия. У следствия нет сомнений, что «браунинг» можно было использовать при покушении на Сталина. Так что все сходится.

Рассудив таким образом и посчитав эту линию обвинения законченной, полковник решил добить Зою Алексеевну, заставив ее признаться в том, что она, помимо всего прочего, американская шпионка. И он своего добился. Раз Елизабет Иган установленная разведчица, то кем может быть ее советская подруга? Разумеется, агентом. Таким же разведчиком был и представитель американской военной миссии в Одессе Джон Харшоу, а Федорова во время киносъемок встречалась с Харшоу. Зачем? Конечно же, чтобы передать разведданные. Какие у актрисы могут быть данные, подрывающие устои государства? Это не имеет значения: с разведчиком без дела не встречаются.

А визит к мексиканскому послу? А контакты с китайским послом? А банкет в честь ее дня рождения в американском посольстве? Почему на изъятой при обыске фотографии рядом с Федоровой чешский генерал? И почему Федорова в форме американского офицера? И наконец, встречи с послом США Гарриманом, с которым она познакомилась еще в 1943 году. Попробуй-ка кто-нибудь из людей куда более известных пробиться к американскому послу, а Федорова встречалась с ним неоднократно. И на фотографии они рядышком.

Так родилось обвинительное заключение по делу, которое к тому времени стало групповым – по нему проходили семь человек во главе с Зоей Федоровой. 15 августа 1947 года оно было утверждено генерал-лейтенантом Огольцовым и вскоре внесено на рассмотрение Особого совещания МГБ СССР.