Александр Бестужев-Марлинский: Лейтенант Белозор

Удар бича, которым попотчевал мельник его буцефала, прервал речь всадника, и скоро умолк скок неопытного гонца.

Жанни была в неописуемом положении: любовь к отцу заставила ее на время забыть даже любезного, не только самую себя. Она уговорила старика слугу, приехавшего с ней за каретою, сесть верхом и ехать отыскивать отца. Кучер был проводником. Итак, она осталась одна со стариком мельником и его женою. Запершись кругом, со страхом ждали они известий... Через час места послышался стук у дверей.

- Отворите, - произнес грубый голос, - отворргте по приказу правительства. Если вздумаете сопротивляться, с вами поступлено будет как с мятежниками и дом ваш разграблен дотла!

Это был Брике с комапдою.

- Боже мой, - вскричала хозяйка, - ото голос того же разбойника, который вязал нас две недели назад! Когда господь избавит Голландию от этих гербовых злодеев!

- Что ты колдуешь там, старая ведьма? - возгласил Брике. - Отворяй, или мы высадим двери прикладами!

- Что нам делать? - шептала Жании хозяйка. - Их много, и двери недолго продержатся. Что нам делать? Мы пропали с добром и с косточками!

- О вещах не горюй, старуха, - возразил хозяин, - добрый наш господин втрое заплатит за все; но что будет с вами, сударыня!..

- Что угодно богу, - с твердостью сказала Жанни, - я скорее умру, чем живая отдамся в руки этих наглых бездельников... Хозяин, задержи их всякими средствами, а я бегу встретить своих или кинуться в воду...

С этим словом она накинула шубу свою, схватила ящик с бриллиантами и выпрыгнула в окно.

Она уже была далеко, когда треск одних за другими падающих дверей долетел до ее слуха.

Быстро, не отдыхая, бежала опа по плотине к морю; страх придавал ей силы, надежда окрыляла ноги:

- Батюшка! Виктор!.. - кричала она, слыша за собою гонящихся солдат. Виктор! - повторяла она исчезающим голосом, видя отваливающую шлюпку, но слабые звуки умирали на ветре. - Спасите! - восклицала она в тоске отчаяния, но спасение ее бежало. Задыхаясь, изнемогая от усталости, простирала она руки к морю, но безжалост-пое заглушало мольбы ее плеском. Виктор! - вскричала она в последний раз и упала без чувств на холодную землю.

ГЛАВА IX

...За счастьем, кажется, ты по пятам

несешься,

А как на деле с ним сочтешься,

Попался, как ворона в суй.

И. Крылов

Знакомый голос проник до сердца Белозора; шлюпка дала крутой оборот, взрывая волны, и через минуту Жанни лежала уже на руках друга; но между тем погоня была близка... С бранью и проклятиями бежали к берегу солдаты. Что было делать Белозору? Оставить ли невесту свою в жертву дерзости и своевольства? Нет, нет... Он бережно поднял драгоценное бремя и прянул в шлюпку...

- Отваливай! - вскричал он, и шлюпка ринулась с берега, как испуганный лебедь.

- Остановитесь! - летело вслед ему. - Стой! или мы будем стрелять! кричал Брике. Ружья патруля сверкали.

- Позволяю! - отвечал Белозор, спуская курок пистолета, и Брике покатился в воду. Беглый огонь полетел в шлюпку, по мрак и волнение мешали цельности выстрелов.

Скоро выгребли беглецы из полета пуль, и матросы только смеялись, слыша, как свистят они и падают в море.

- Спасибо за парадные проводы! - кричали они беснующимся французам, и между тем с каждым взмахом веслами быстрая шлюпка, шипя, взбегала на волны, как будто порываясь взлететь над ними. Однозвучное ударение в уключины и плавное колебание судна погрузили Жанни в глубокий сон из бесчувствия. Прислоня голову милой к груди своей, Белозор прислушивался к ее дыханию; оно было легко и покойно, но зато Виктор был далек от покоя... Ои со страхом замечал, как свежал ветер, как сильней и сильней плескалось волнение. Непостоянное течение менялось, туман несся над водами... С каждым мигом надежда добраться до флота, далеко лежащего от берега, становилась несбыточнее.

- Держись на веслах! - сказал он, желая обознаться, куда грести. Матросы безмолвно, опершись о вальки весел, глядели на воду. Непроницаемый туман клубился окрест, и только шум всплесков о водорез, только брызги их были ответом на взоры и внимание Виктора. Брошенная на волны бумажка тихо плыла влево; но кто поручится, что ветер и течение не изменились? И нет компаса, чтобы их поверить.

- Мы заблудились, ваше благородие, - сказал урядник, - если выгребем в открытое море, то погибнем без сомнения, а если снесет нас к берегу, то не миновать плена.

- И еще вернейшей смерти. Теперь с нами поступят как с беглецами, особенно за убитого... Но постой, это колокол, раз, два, три!