Макар Бабиков - Отряд особого назначения. Диверсанты морской пехоты

Почти одновременно ударили очереди из автоматов, под колеса полетели гранаты.

Машины замерли, свет потух…

Разведчики ссыпались с бугров на дорогу. Навстречу не раздалось ни одного выстрела. Шофера первой машины вытащили из кабины, он озирался, не понимая, что произошло. Водитель второго автомобиля выпрыгнул на дорогу и недоуменно поглядывал на небо, высматривая самолеты. Заметив бегущих к нему разведчиков, поднял руки вверх. Выскочивший из кабины шофер хвостовой автомашины кинулся бежать по дороге. Павел Смирнов очередью из автомата ссадил его.

Сосед нырнул под третью машину, из карабина выстрелил раз, другой… Граната Андрея Залевского прекратила его сопротивление навсегда.

Все затихло, разведчики осмотрели машины. В кузовах громоздились крупногабаритные ящики.

Мало-мальски разговаривающий по-немецки Алексей Каштанов спросил пленного:

— Что в ящиках?

— Имущество нашего зенитного полка.

— Какое?

— Тыловое хозяйство, инженерное.

Осмотрели кабины водителей, забрали их сумки, саквояжи, пару портфелей. Прихватили небольшие кожаные мешки из кузова.

Леонов скомандовал:

— Пленных с трофеями к шлюпкам и на катера. Машины подорвать гранатами и отходить.

Взобрались на снежный завал, в открытые двери и в кузова бросили противотанковые гранаты. Там сильно ухнуло, у двух машин снесло кабины, вывернуло с капотом мотор.

Отряд отошел к берегу. На шлюпках переправились на катера. С пленными разговаривал Сутягин. Оба оказались обер-ефрейторами. На севере с лета 1941 года служили в 46-м зенитном полку, дивизион их прикрывал Вардё. Недавно поступил приказ всем полкам передислоцироваться ближе к фронту. Они выехали из Свартнеса колонной в десять машин, но дорога оказалась неважной, узкой. Эти четыре машины отстали от колонны и угодили в ловушку.

— Павел, спроси у них, почему они сначала поглядывали на небо?

— Никак не ожидали нападения, показалось, что обстреляли самолеты.

Со стороны Вардё в небе разорвался осветительный снаряд, затем другой, третий…

В половине десятого катера пошли на запад, к Малому Эккерею.

В носовом кубрике тринадцатого отходили от возбуждения недавней схватки на берегу Леонов, Сутягин, Никандров, Баринов, там же примостились несколько краснофлотцев.

— Пленных прихватили пригодных, знают немало. Они из-под Вардё, бывали и в городе, имеют обширные знакомства с солдатами других частей. Не однажды ездили в Петсамо, видели дорогу через Вадсё и Киркенес. Не запираются, говорят достаточно откровенно. — Сутягин подвел итог допроса захваченных шоферов.

— Чего им скрытничать, небось понимают, что война проиграна, лживые россказни не спасут. — Леонов посасывал трубку, выпуская густые клубы дыма.

— В отделе с ними займутся без спешки. Обо всем, что знают, расспросят. И проверить их показания нетрудно — сопоставим со сведениями, что у нас накопились.

— А что в сумках? — спросил Баринов.

— Я заглянул в них, в портфели и в мешки… Много интересного: личные документы, путевки, письма, описи имущества, газеты, даже чей-то дневник есть.

— Я все сокрушаюсь, что не успели к первым машинам, поживились бы основательнее. — Никандров пытался предположить, что могло остаться в проскочившей части колонны.

— Там будто бы ехал офицер, — со слов пленных пояснил Сутягин. — У него могли быть все сопроводительные материалы.

— Да и у шоферов, и в машинах наскребли бы добавку. — Никандров сожалел о недоставшейся прибыли.

— Что теперь горевать. Окажись мы на берегу на полчаса раньше, вся колонна была бы в наших руках. — Анатолий Баринов не видел вины ни в себе, ни в подчиненных.

— Когда бежали к дороге да увидели машины, мне казалось, кишки ртом вылезут. Ноги вязли в снегу, по спине седьмой пот, даже живот взмок. — Валерий Коротких впервые испытывал такую нагрузку. — Задыхаюсь, как жадный, воздух ртом глотаю. Думал, не добегу, да мысль мелькнула в голове: первый поход, опозорюсь, отчислят. И еще поднажал.

— Никто не отстал, все прибежали вместе. — Леонов пытался вспомнить гонку по снегу и не мог соединить воедино эпизоды: все смешалось, ничего не разглядел под ногами, только светлячки фар да бегущие по сторонам разведчики.

— Быстро мы с ними управились. Думаю, ну сейчас мы вам врежем. Сжался весь, гранату держу, автомат щупаю… Про все забыл, не упустить бы, — вступил в разговор Никандров.

— Удачно обошлось, у наших ни царапины. Будь немцев побольше в кабинах да засеки они нас пораньше, могли бы пострелять. — Анатолий Баринов был доволен, что никто из его товарищей не пострадал.