С.П. Перегудов - Тэтчер и тэтчеризм

Сознавая, что добиться чего-либо существенного за столь короткий период невозможно, правительство и вместе с ним и партийный истеблишмент сделали главный упор на усилиях преимущественно пропагандистского плана. Ни в коей мере не становясь в позу критиков Тэтчер и тэтчеризма и умело обыгрывая их достижения и успехи, они в то же время стремились убедить избирателя в своей приверженности к большей социальной справедливости и способности создать эффективные и соответствующие самым взыскательным требованиям системы социальных услуг. Почти сразу же после занятия поста премьера Мейджор заявил о твердой решимости заменить "подушный налог" более приемлемой для населения системой местного налогообложения. Спустя примерно год, в октябре 1991 г., правительство вошло в парламент со своими предложениями на этот счет, отчасти вернувшись к прежней системе, но сделав ее более рациональной и увязанной не столько с собственностью, сколько с доходом.

Заметно изменилась и официальная ориентация в области европейской политики. Сохранив критический настрой против "федеральной" Европы, правительство в то же время заняло более конструктивную позицию по отношению к экономической и отчасти политической интеграции.

Если акцент на социальную справедливость и обновление сферы социальных услуг помогал упрочить позиции правительства среди широких масс реальных и потенциальных сторонников партии, то поворот в европейской политике вносил успокоение в те влиятельные круги бизнеса и политического истеблишмента, которые были обеспокоены изоляционизмом Тэтчер и других"евроскептиков".

Уже спустя год после драматических событий октября-ноября 1990 г. стали выявляться первые признаки изменений в предпочтениях избирателей. Если в сентябре 1990 г., т.е. перед отставкой Тэтчер, 72% опрошенных англичан считали консерваторов "слишком жесткими и недостаточно гибкими", то спустя год эта доля снизилась до 52%. В сентябре 1990 г. 70% соглашались с утверждением, что консерваторов не беспокоят последствия их политики, наносящие ущерб людям. Спустя год эта цифра снизилась до 58% [375] King A. et al. Britain at the Polls 1992. L., 1993. P. 25, 63, 132-133 .

Подобного рода реакция избирателя на "дерадикализацию" тэтчеризма, естественно, стимулировала дальнейшие усилия новой власти в этом направлении. И хотя практическая отдача этих усилий была крайне ограниченной, настойчивость и упорство, с которыми правительство стремилось изменить сложившийся имидж, давали свои плоды. Одним из показателей этого явилось снижение "социальных ожиданий" избирателя, которые он связывал с возможным приходом к власти лейбористов.

Не меньшие усилия тори прилагали к тому, чтобы сохранить, а если можно, то и упрочить мнение избирателей о консерваторах как о партии, способной более компетентно, чем другие, решать экономические и политические вопросы. Здесь также осуществлялась коррекция, однако в отличие от социальной сферы она никак не афишировалась и акцент делался не на перемены, а на преемственность. В результате им удалось не только сохранить, но и упрочить лидирующее положение партии в этих вопросах [376] Ibid. P. 135. .

Ставка на то, чтобы, не отрекаясь от тэтчеризма, в то же время довольно решительно отходить от его крайностей, явно оправдывала себя, и к выборам 1992 г. партия и ее руководство смогли преодолеть тот чрезвычайно опасный кризис доверия, который вполне мог окончиться ее поражением и расколом. Правительство и кабинет снова оказались в состоянии действовать как одна команда, а проводимый ими политический курс оказался гораздо более приемлемым и для населения в целом, и для подавляющей части истеблишмента.

На руку консерваторам играло и то, что, несмотря на весьма существенный пересмотр своих установок и позиций (о чем подробнее ниже), лейбористская партия все еще воспринималась миллионами избирателей как леворадикальная, способная на опрометчивые шаги партия. Неудивительно поэтому, что стоило консерваторам сдвинуться к центру, как перевес лейбористов по уровню популярности среди избирателей стал сходить на нет. Согласно данным опросов осенью 1990 г., за них было готово проголосовать 46,5% избирателей, тогда как за консерваторов -всего 34,5%. К весне 1992 г. рейтинг обеих партий выровнялся где-то на уровне 39-40% [377] Ibid. P. 138. . Это была, конечно же, далеко не лучшая стартовая позиция перед выборами, но она тем не менее давала реальные шансы на успех.