Надежда Ионина - 100 великих узников

Была ли у царской семьи возможность уехать за границу? Когда она находились под арестом в Царском Селе, секретную миссию по отправке ее через Финляндию в Швецию предлагал организовать генерал Маннергейм, находившийся тогда на русской службе и беззаветно преданный государю. Вывезти царскую семью в «тайном эшелоне» было нетрудно, но А.Ф. Керенский на это не пошел, так как бегство императора сразу после Февральской революции привело бы Временное правительство к краху.

По дипломатическим каналам велись переговоры об отправке Николая II с семьей в Англию, и все как будто было уже подготовлено. Но британский премьер-министр Ллойд-Джордж сыграл в этом деле резко отрицательную роль. В марте 1917 года в войну на стороне Антанты вступили США, и в Лондоне очень дорожили сохранением хороших отношений с новым союзником. А из США в адрес английского правительства шли потоки писем с требованием не принимать на Альбионе бывшего русского императора. И Временному правительству из Лондона была направлена шифровка, в которой говорилось, что приезд низложенного российского императора в Великобританию «сейчас крайне нежелателен».

Вид Ипатьевского дома

В Царском Селе стража относилась к царственным узникам грубо и дерзко. Когда государь здоровался с караульными офицерами и солдатами, те или ничего не отвечали, или насмешливо приветствовали Николая II словами «Здравствуйте, полковник». Однажды при смене караула император подал прапорщику руку, но тот своей руки государю не подал и даже отступил назад. Зная, что Николай II не любит читать бульварные газеты и журналы, ему нарочно приносили такие, где писались ложь и клевета на царскую семью, причем подобные статьи подчеркивались красным карандашом.

Помимо издевательств со стороны охраны, немало нравственных оскорблений наносила узникам и чрезвычайная верховная комиссия, изводившая их почти ежедневными обысками, допросами и всевозможными придирками. Только два офицера – полковник Е.С. Кобылинский и его помощник поручик П. Коцебу – относились к царственным узникам с человеческим состраданием, но делали это тайно, опасаясь командиров, а те старались придумать новые оскорбления для членов дома Романовых. Узнали они, что у детей есть две любимые ангорские козы, и убили их прямо на глазах у детей. У цесаревича Алексея была винтовка, которую в свое время подарил наследнику один из заводов как игрушку – со специальными безопасными пулями. Прапорщик Коравченко с грубыми оскорблениями отобрал ее у горько заплакавшего мальчика. Узнав об этом, полковник Е.С. Кобылинский унес винтовку к себе, разобрал и по частям перенес в комнату цесаревича.

Император Николай II с семьей

Среди дворцовой прислуги процветало фискальство: по доносу была арестована и удалена из Царского Села фрейлина Анна Вырубова, отстранен от должности комендант П. Коцебу за то, что пропускал пакеты от царя и других арестованных без предъявления их в цензуру. Почти все отвернулись от царственных страдальцев: великой княжне Ольге из многих подруг открыто писали только Хитрово и еще одна, подписывавшаяся псевдонимом «Лили».

Приютить царскую семью соглашались испанцы, но в Петросовет тем временем шли многочисленные письма и телеграммы от революционного пролетариата с требованием принять жестокие меры к членам императорской семьи. И в итоге Николай II и его семья оказались в Тобольске. Отъездом их руководил сам А.Ф. Керенский, а официально этот шаг Временного правительства был мотивирован тем, что пусть, мол, царь поживет там, куда прежде ссылал революционеров. Правда, предполагалось, отправив Романовых подальше от революционного Петербурга, потом при первом же удобном случае вывезти их за границу через Дальний Восток.

При отправке из Царского Села императорской семье было предоставлено право выбрать себе свиту и слуг. С бывшим царем в Тобольск добровольно поехали граф И.Л. Татищев, князь В.А. Долгоруков, доктор Е.С. Боткин (лечивший императрицу Александру Федоровну), доктор Деревенко (лечивший царевича Алексея) и француз П. Жильяр – воспитатель наследника. Позднее прибыл англичанин С. Гиббс. Из свиты женского персонала в Тобольск отправились графиня А.В. Гендрикова, Е.А. Шнейдер и четыре фрейлины; прислуги было более 40 человек, и содержалась она на средства царской семьи.