Надежда Ионина - 100 великих узников

Виновен ли он был в растрате денег – до сих пор остается невыясненным. Следствие показало, что владельцы банка часто брали «ссуды» в отсутствие кассира; один из будущих биографов писателя подчеркивает, что кассир ушел из банка в декабре 1894 года, а растрата обнаружилась через месяц. Ревизия была на носу, искать настоящего виновника не было времени, и У.С. Портер в панике бежал сначала в Новый Орлеан, а оттуда на небольшом каботажном суденышке переправился в Гондурас.

В городе Трухильо элегантно одетого человека с утонченными манерами поведения и выражением лица повстречал профессиональный бандит Э. Дженнингс. Оба они бежали от американского правосудия и потому быстро подружились. Вместе пережили несколько приключений и после одного из них вынуждены были бежать в Мексику, где положение беглецов сильно осложнилось после очередной авантюры. А тут У.С. Портер получил известие о смертельной болезни жены и помчался на родину, где его немедленно арестовали.

Писатель О’Генри

Суд над ним начался в Остине в феврале 1898 года и продолжался три дня. Бывший кассир не сделал ни одной попытки опровергнуть или хотя бы взять под сомнение показания свидетелей, ничем не помог своим энергичным адвокатам и отказался от последнего слова. На третий день суда, до вынесения приговора, У.С. Портера отправили в местную тюрьму. Присяжные вынесли вердикт «виновен», после чего судьям оставалось только определить меру наказания.

Друзья и близкие знакомые не верили в виновность У.С. Портера и единодушно заявляли, что он мог допустить небрежность и неопытность, но только не криминальные махинации. Неправильные записи велись в банковских книгах и раньше, но именно У.С. Портер оказался «козлом отпущения». В глазах суда его погубило малодушное бегство перед процессом, и явись он в суд раньше, его бы оправдали. А теперь приговорили к пяти годам каторжной тюрьмы.

В конце апреля 1898 года У.С. Портера привезли в тюрьму штата Огайо, где он занял должность аптекаря в арестантском госпитале. Жил тут же, в больнице, не испытал заключения в двухместной камере без окон, не вылавливал мух и червей из похлебки, не терся локтями с соседями по столовой. Не знал он и каторжного труда: примерный заключенный и квалифицированный работник, У.С. Портер ни разу не изведал карцера и других наказаний. Однако моральное состояние этого «счастливчика», особенно в первые месяцы заключения, было необычайно тяжелым. В письмах к друзьям прорывается его отчаяние и даже бродит мысль о самоубийстве…

Но У.С. Портер продолжал жить: сначала, чтобы дождаться рассмотрения апелляции, а к тому времени, когда эта надежда рухнула, он уже приобрел привычку жить по инерции, когда даже мучительная повседневность держит человека на поверхности бытия. Для него самого эта повседневность оборачивалась не самыми страшными своими сторонами, но в госпитале метались, стонали и хрипели истерзанные узники, кругом все время несчастья, смерть, всевозможные страдания… В письмах он писал: «Я и представить себе не мог, что можно так дешево ценить человеческую жизнь. На людей здесь смотрят, как на животных, бездушных и бесчувственных.

Бывают недели, когда у нас каждую ночь умирает по человеку… Самоубийство здесь – самое обычное дело. Редко проходит несколько ночей, чтобы доктор и я не мчались рысью к какому-нибудь бедняге, постаравшемуся избавиться от своих бед. Они перерезают себе горло, и вешаются, и открывают в камерах газ, заткнув все щели, и пробуют прочие способы… Если человек заболевает и не может работать, его уводят в подвал и пускают на него такую мощную струю воды из шланга, что он теряет сознание. Тогда врач приводит его в чувство, а затем его подвешивают за руки на час-другой. В большинстве случаев он после этого снова начинает работать».

Но арестант под № 30664 был по-прежнему У.С. Портером – человеком предельно сдержанным и замкнутым, полным неторопливого достоинства и особого юмора, но только с теми, кто был ему ближе других. Однако «реалии» тюремной жизни были для него так мучительны, что порой приводили даже в ярость, совсем ему несвойственную. В последний год заключения [56] У.С. Портеру, как примерному арестанту, срок заключения сократили до трех с половиной лет. , благодаря хлопотам доктора Томаса, У.С. Портера назначили клерком в контору тюремного эконома. Контора располагалась вне территории тюрьмы, и узник мог после работы пройтись по ближайшим городским улицам – совсем как любой добропорядочный житель. По воскресеньям он и еще несколько «привилегированных» заключенных собирались на заседания «Клуба затворников», которые проходили в форме изысканных и церемонных обедов. На этих тайных собраниях У.С. Портер блистал своим невозмутимым остроумием. Но он мог и бушевать, особенно когда узнал о практике поставки продовольствия в тюрьму. Большинство средств, которые отпускались на содержание заключенных, оседало в руках поставщиков, а арестанты получали гнилую пищу, которая калечила даже самых здоровых из них. У.С. Портер был в бешенстве и даже хотел подать официальный рапорт, чтобы его сняли с должности эконома.